Сын перешел на другую сторону, и они снова зашагали по тротуару пустынной улицы вечернего города.
Дошли до перекрестка, подождали, пока пройдет автобус, пересекли улицу. Впереди светились огни кинотеатра.
— Пап, а ты где был?
— В Москве и еще в Таллине.
— А что такое Таллин?
— Это город на Балтийском море.
— И море ты видел?
— Видел. Даже купался.
— Ну? — Славка от удивления выпустил сумку, и белье едва не вывалилось на тротуар. Отец подхватил сумку, взял под мышку.
— Какое оно? Больше нашей Шумши?
— Сравнил! У него же второго берега совсем не видно. Все вода и вода. До самого неба.
— Берег все равно где-нибудь есть.
— Да, берег все равно где-то есть.
— А вода какая? Такая же, как у нас?
— Такая же в точности. Только соленая и холодная.
— Вот бы мне покупаться.
— Еще покупаешься. Мне на тридцать пять лет больше, чем тебе, а я в море первый раз купался.
— Ну, так то ты…
Они прошли мимо кинотеатра, постояли около афиши. Интересные фильмы обещали показать на следующей неделе, и они молча согласились эту неделю потерпеть.
— А ты в Москве в Мавзолей ходил?
— На этот раз нет. Я же был уже раз пять.
— А я все равно сходил бы. Каждый раз бы ходил.
— Не было времени, сын. А знаешь, сколько там бывает сейчас народу? Тысяч десять стоит, не меньше.
— Тысяч десять! А я думал — миллион.
Перед баней они остановились. Егор задумался. Славка не понимал, о чем можно сейчас думать? Оказывается, думать было о чем. Отец, как бы советуясь с ним и боясь, что Славка его не поддержит, спросил:
— А что если нам проявить, так сказать, творчество и изменить план? На кой черт баня? Душно. С потолка падают холодные капли, так тебе врежут по лопаткам, ого-го. Махнем в душ?
Славке это творчество понравилось: в душе дождик как из сита и за водой не надо бегать и вода все время чистая, глаза не ест. Правда, мама велела в баню. Ну, а разве отец меньше мамы? Ничуть! Он же может и сам все переиначить.
И они переиначили.
Немного посидели в очереди, отец сходил к кассе, опять посидели. Славка попросил у отца подержать билеты. Билеты держать, конечно, неинтересно, но Славка заподозрил отца в том, что он купил не два, а один билет. Действительно, билет был один. Славка повертел билет в недоумении, и отец понял все.
— Понимаешь, у тебя привилегия. Ты можешь мыться без билета, — сказал Егор. — Ну, если очень хочешь, я куплю. Только у нас на пиво не останется.
— Ладно, — согласился Славка, — пойдем по одному. Это даже лучше. Мы — будто один человек.
— Правильно. Я тоже так думаю.
Они о чем-то еще поговорили, кабина освободилась, и они вошли. Тут было мокро и парно. Из ситечка капала вода. Славка подставил ладонь, чтобы узнать, какая, и тотчас отдернул руку — вода была ужас какой горячей. Отец улыбнулся про себя — никакого косвенного опыта у парня. Человек все познает сызнова. Что горячо, что холодно, что правда, что ложь. Если бы люди не начинали жизнь каждый сначала, как быстро они бы развивались и на сколько меньше на свете было бы дураков.