Никто ведь ей ничего не должен, это она обязана. Раисе за приют, Кате, что с ней водится, как может, помогает. Не до капризов.
Но как же настроить этот самый взгляд ведьмы?
Дашка пробовала долго, а потом перестала переживать и доверилась инстинкту. Решила — будь что будет! Ну не выйдет, и ладно, не померла она до сего момента и дальше не помрёт. Соберёт обычный цвет, лучше, чем ничего.
Стоило расслабиться, отвлечься, как буря в душе стихла. Вокруг так красиво! Зелень и солнечные блики, свежесть и жизнь.
Что-то древнее поднялось со дна её души, всколыхнуло толщу её сути и достигло глаз. Вначале медленно, а после всё быстрее окружающий мир загорелся. Покрылся радужной сияющей плёнкой. Мир почти не изменился, он только стал сверкать больше, гореть ярче. Сильней излучать энергию жизни.
Мир, оказывается, прекрасен!
Так вот что видит ведьма?
Дашка не удивилась. Ей даже подумалось, что она нечто такое чувствовала подсознательно. Наверное, даже слышала от бабушки, но старательно затолкала на задворки памяти, ещё тогда, вместе со всеми остальными знаниями о ведьме.
Сейчас ей показалось диким своё желание сбежать от этого. Зачем? Зачем же она это сделала? На что она променяла эту красоту? На глупое желание быть как все? А это как? Разве можно жить как все, когда изнутри рвётся что-то особенное? Так, наверное, музыкант не может сдержать музыку, а художник кисть.
А ей зачем быть как все?
Некоторое время Даша просто наслаждалась. Даже не думала ни о чём, сидела с глупой улыбкой на лице и следила за переливами света на траве и листьях.
Катю, правда, вскоре это дело раскусила. Подошла и хмыкнула.
— Ну-ну, вижу, у тебя получилось.
— Да.
Вокруг неё тоже были радужные разводы, в большинстве своём медно-рыжие и малахитовые.
— Молодец! Только чего расселась? Вставай и собирай цвет. И бери самые яркие, в которых больше всего жизни. Как зрение слабеет, сладу подтягивай и продолжай.
— Подожди минутку.
Дашка вздохнула и закрыла глаза, посмотрела на Катю уже человеческим взглядом.
— Понимаешь, — она замялась, но выхода нет, признаться нужно. — Я боюсь, что не смогу остановиться, если сладу начну тянуть. Недавно… из-за этого и пришлось бежать — я часть реки опустошила, рыба погибла.
Катя удивлённо задрала брови, но слушала молча.
— И даже если вспомнить, как эту сладу сливать приходиться, — Даша покривилась. — Всё равно не остановлюсь. Вроде и повторяю себе — что, нравится в холодной воде лежать, как кусок теста? И всё равно продолжаю…
— А как ты говоришь, излишки сбиваешь?
— Ну, в ледяной воде… Сижу, пока отёки не спадут и мёрзну.