Фейский подонок, раскрыв окровавленный рот, в ужасе переводил взгляд с него на Шая и обратно.
– В-вы же ко… коммандер!
– Точно, – вздохнул он, – я коммандер, потому мне тебя отлупить было невместно. А жаль!
– Левша, – меланхолично озвучила Эрин, не успел Шай и слова сказать.
Ну вот и славно. Ни к чему портить сюрприз.
Кости под подошвой ботинка захрустели, точно пучок сухих веток. Перелом был чистенький, не открытый даже, но клятый Мерион всё равно заверещал дурниной и скрутился в жалкий комок, баюкая искалеченную левую руку. Шай выразительно поморщился.
– Вознеси хвалу богам, сучонок, что я сегодня добрый. Все твои поганые конечности остаются при тебе, но ещё раз их распустишь – и распрощаешься с головой. Всё понял? Прекрасно! Шеф?
– Добро, – кивнул Тангрим невозмутимо, подбрасывая на ладони потихоньку тлеющий комок бумаги. Наверняка то было заявление от недорезанного. – Ну полно, лорд-грифон, брось пакость. Пускай ползёт отсюда.
Мерион и пополз. Правда, морок на себя набросил – фейри в таком мастера, а этому и вовсе сами боги велели: дивный мудак своим вовсе не дивным видом позориться явно не хотел. Гневный взгляд, правда, в сторону Шая и Эрин бросил. Но смолчал, на удивление. Предусмотрительный ублюдок. Ещё бы мозгов хватило не трогать чужих фей…
– Ну что, домой? – поинтересовался Шай, с трудом давя в себе желание догнать и добить сволочь – на глаза попались синяки, расползающиеся на запястьях его маленькой феи. – Или к лекарю?..
– К демонам дом, – отрезала Эрин неожиданно, заставив даже Дориана удивлённо (и будто бы удовлетворённо) хмыкнуть. – И лекаря тоже. В кабак пошли, жрать хочу. И выпить. Не каждый день я пытаюсь грохнуть своих сородичей.
– Таких бы сородичей… – протянул Шай, всё ещё представляя, как насаживает башку этого Мериона на пику. Прямиком под стенами своего грифоньего насеста. Для примера и наглядности.
– Мериону хватит, – отозвалась Эрин, поднявшись наконец со своего стула. – Дориан, ты с нами?
– В кабак-то? Это я всегда пожалуйста!
– Только чур не напиваться! – пригрозил Шай, вспомнив прошлые посиделки.
– Он бросил. Ведь так, батюшка?
– Мамой клянусь! Но, на всякий случай, твоей…
Голубые ели всё же прижились.
Эрин коснулась рукой ещё совсем мягких, будто припорошенных снегом иголочек, тоненьких, но полных жизни веточек, и улыбнулась – не зря, не зря она щедро вливала свою магию весь последний месяц. Шай будет рад – по крайней мере, она на это надеялась всем сердцем. Не потому, что думала будто грозному лорду грифону вообще интересны ели и весь парк. Просто… в этом есть что-то милое, по-простому доброе и хорошее. В этом есть крохотный, но очень важный смысл: после них в мире что-то останется. Не потомки, не монограммы свидетелей их жизни, не автобиографии – красивые ели, которые когда-нибудь станут частью Зачарованного леса, местной экосистемы, домом для птиц и белок… Сделают этот мир чуть лучше, живее и прекраснее.