Её сумка больше напоминала старый мешок, к которому приделаны засаленные ручки. Родственники вытащили его из чулана, встряхнули от пыли и подарили, оторвав от сердца. Не с пакетом же отпускать в дальний путь.
Всех личный вещей Маши — крошечный кошелёк с алой бабочкой, складная расчёска с зеркалом и записная книжка с красивой застёжкой.
Столько старых, памятных записей… некоторые расплылись от воды, некоторые стёрлись от времени, но благодаря застёжке страницы не истрепались и записи остались читаемы.
Вот он! Тётка Вероника Ивановна и номер телефона. Значит, можно узнать, где Долли! А если тут, в городе… то даже увидеть её!
Только где взять телефон? Они остались ещё, уличные или почтовые? Как там… переговорный пункт?
Блин, а есть охота. Но сколько стоит звонок? Короче, нужно купить булку и банку газировки, а остальное оставить на звонок.
Найти телефон оказалось миссией практически невыполнимой. Людей на улицах было не то чтобы много, но даже те, что были, не отличались дружелюбием. Каждый оглядывал старую одежду Маши и, похоже, принимал её за алкоголичку или помешанную, то есть помогать не спешил. Даже тётки, которые в силу принадлежности к одному полу должны были испытывать сочувствие, кривили губы и шли прочь.
Маша не привыкла к такому обращению. Но придётся.
Тогда она переметнулась на другую сторону общества и стала расспрашивать пьянчужек. Эти оказались более говорливыми, так что Маша вскоре узнала, что есть небольшой переговорный пункт, через два дома от кинотеатра, который в центре, но работает только до шести вечера. Маша глянула на небо — темнело. Внутренние часы подползали к пяти, то есть поздно, даже если бежать, не успеет.
— Но есть аппарат на улице! — почесав грудь под серой рубашкой, вспомнил какой-то синяк.
— Где? — Маша поймала себя на мысли, что готова его расцеловать. Впрочем нет, погорячилась — слишком несёт перегаром.
— Дык, за площадью Чайковского, там длинный дом без окон, прямо посредине.
Маша сразу вспомнила место. Площадь Чайковского была главной площадью города: квадратная, пустая, по периметру лавочки да кусты. А вот дом вдоль площади — местная достопримечательность, дорога между ними выложена брусчаткой, а сам дом со стороны площади вообще без окон, этакий громадный кирпичный забор, загораживающий полгорода.
Маша запахнула куцую куртку и бодрым шагом направилась к площади Чайковского. Как и раньше, город почти не освещался, а тут ещё и дождик припустил. Молодежь это не остановило — она выползла на улицы, пила пиво, дымила, развлекалась, как могла, прямо как Маша с Долли когда-то.