Надо ещё Трое позвонить, но непонятно, что рассказывать — вряд ли та обрадуется вести, что Соломка впредь собирается жить и работать у зверей.
Однако теперь ещё и хотелось есть, кофе, принесенное Тартугой, кануло в пустой желудок и вот наконец-то разбудило аппетит. И он нарастал. Соломка поднялась и стала осматриваться.
Ну, и что у нас тут?
Пора изучить новое хозяйство. Из продуктов в холодильнике нашлось сливочное масло, колбаса и яйца. В хлебнице — хлеб и маленькие сладкие сухарики. Зато в кладовой… все полки были наглухо забиты консервами, в основном тушенкой. Стопками сложены большие пакеты круп и макарон. Не было только овощей и молочных продуктов (сухое молоко Соломка нашла, целый ящик). В общем, кто-то неплохо затарился, кажется, не для обеспечения пищей одинокой девушки, а в целях стратегического запаса на случай глобальных катаклизмов.
Выходить на улицу Меланье не хотелось, так что она поджарила и съела яичницу. По самым скромным подсчётам еды хватит на несколько лет, ну, если эту еду можно использовать, а если не запретили, то будем считать, можно, так что не стоит волноваться о пропитании и наружу без крайней необходимости лучше не высовываться. Итого, жить в городе Племени вполне возможно.
Остался всего один нерешённый вопрос.
Интересно, Гнат вспоминает, что она теперь так близко? В одном с ним городе?
От этой мысли слегка заныло в груди. Не мог же Тартуга на самом деле верить, что Соломка может вернуть Племени того Гната, которого видела в кинохронике? Да откуда у неё была бы вера в победу?
Нет, ей не победить.
Подкрепившись, Соломка решилась позвонить Трое. Та, конечно, хотела слышать как можно больше подробностей, но Соломка не любила откровений по телефону, поэтому просто сказала, что с ней всё в порядке и похоже, главный чувак Племени решил её пощадить и вернуться в институт, и со всем остальным тоже помочь. Прямо как в сказке, где все сплошь добрые.
— То есть не все звери такие, как этот твой?.. — довольно изумленным тоном спросила подруга.
— Они, как и мы, разные, — только и ответила Соломка, хотя почувствовала неразумный порыв защитить Гната и объяснить, что на самом деле он совсем не такой, что просто так карты легли, просто при виде нее в нём умирает всё хорошее, поэтому по сути им лучше не встречаться и тогда, наверняка, Зверя больше не будет, он без следа растворится в достойном человеке.
Но действительно уйти из города Племени, отказавшись от всего и вернуться к Трое — всё равно что разрушить будущее единственной подруги. И чего скрывать, своё собственное. Сколько та сможет с ней таскаться и помогать? Месяц, два? Не год же? И тем более не десять. А дальше что? Реально оценивая свои возможности, Соломка прекрасно понимала, что не сможет одновременно учиться и работать полный день, а остаться без образования очень, очень плохо.