Александр Блок и его жена остановились возле дома пятьдесят семь по Офицерской улице. Поэт пожал всем на прощание руки, пригласил на свои выступления, подписал напоследок кому-то из девушек сильно зачитанный, еще дореволюционный сборник стихов — и они с Любовью Дмитриевной постучали в дверь парадного входа. Электрический звонок не работал уже давно, однако сосед по этажу, дежуривший сегодня от домового комитета, почти сразу загремел тяжелым металлическим засовом и впустил их внутрь.
— Ты только представь себе, ангел мой… — все не мог успокоиться Блок, поднимаясь с женой на четвертый этаж. — Сейчас, я спичкой посвечу… Они желают вовсе отменить слова онѣ, одинѣ, ея — как воспроизводящие церковнославянскую орфографию! Но ведь слова эти уже вошли в поэзию… ты помнишь? Вот, к примеру, у Пушкина рифма «оне — жене»! Или у Федора Тютчева была рифма «моя — нея»… Как же быть-то теперь? Пересочинять за них прикажете?
Неожиданно поэт спохватился:
— Тебе помочь, дорогая?
Он даже протянул было руку, чтобы забрать мешок с продуктами, но как раз в этот момент навстречу им из темноты шагнула женская фигура:
— Господин Блок?
Лестничная площадка на этаже была невелика, так что поэт вполне мог бы дотронуться до женщины, просто вытянув руку.
— Что вам угодно, сударыня? — опередила его жена.
— Подожди, постой, Люба… — Блок почти сразу же догадался, что перед ними стоит вовсе не очередная назойливая почитательница его таланта — из числа тех, которые вот уже много лет постоянно преследовали поэта в самых неподходящих местах. — Как вы попали сюда?
— Это неважно.
Видимо, это действительно было не самое главное.
Голос у незнакомки оказался усталый, немолодой и, кажется, даже немного напуганный. Одета она была во что-то, неразличимое в темноте — на фоне окна, выделялся только бледно-серый размытый силуэт.
— Вы действительно Александр Александрович Блок?
— Да, это я.
— Что вам угодно? — повторила Любовь Дмитриевна и сделала шаг вперед, словно собираясь защитить мужа.
Хотя, конечно, на разбойника, чекиста или грабителя женщина совсем не походила:
— Я вдова тайного советника Степана Петровича Белецкого, бывшего товарища министра внутренних дел. Меня зовут Ольга Константиновна. Простите, я…
— Вдова? — переспросил Блок и тотчас же представил себе простоватую физиономию и умные глаза арестанта, с которым ему несколько раз довелось пообщаться в Петропавловской крепости.
— Да. Мой муж был арестован новыми властями как заложник и перевезен в Москву. Две недели назад, после покушения на Ленина, его расстреляли на территории Петровского парка.