— Такое чувство, будто меня выпили… — тяжело вздохнул поэт.
— Хочешь чайнить? — Это было их общее семейное словечко, и Любовь Дмитриевна часто его употребляла.
— Да, пожалуй, — согласился Блок. — Куда ты ходила? Что нового там… у них?
Пока Любовь Дмитриевна собирала на стол, она успела рассказать мужу последние новости из Дома искусств, над которым в очередной раз, совершенно внезапно, нависла угроза закрытия. Как рассказывал ей об этом с горьким юмором Корней Чуковский: «Пока зачитывали обвинительный акт против гражданки Елисеевой, систематически похищавшей собственные вещи из квартиры, приходил какой-то злой Рабкрин. Хотел унести все ширмы, но вовремя вмешался Сектор…».
Угроза немедленного прекращения творческой деятельности уже неоднократно нависала над обитателями Дома искусств. То властям не нравились аукционы, на которых обитатели дома распродавали остатки прежней роскоши, помогавшие им выжить, то грозили отнять государственные субсидии. И каждый раз Чуковскому приходилось искать заступничества в советских инстанциях, спасая свое детище…
— Я принесла тебе для одобрения проект письма Ленину от Петроградского отделения Всероссийского союза писателей. Вот, посмотри, что у них получилось, — жена передала Блоку четвертушку бумаги. Тот без особенной радости принял ее и прочел:
«Председателю Совнаркома В. И. Ленину
Правлением Петроградского отделения Всероссийского профессионального Союза писателей, в заседании от такого-то мая сего года, было заслушано сообщение о тяжелой болезни поэта А. А. Блока, который в настоящее время страдает грудной жабой, цингой и нервным расстройством. По заявлению врачей, пользующих больного, единственной мерой, которая могла бы его спасти и вернуть к творческой работе, является немедленная отправка А. А. Блока в одну из санаторий, предпочтительно финляндскую, где он будет иметь необходимый уход и индивидуальное питание.
Ввиду этого правление Союза в твердой уверенности, что оно говорит от имени всей русской литературы, просит безотлагательно выдать А. А. Блоку и его жене разрешение на выезд в Финляндию.
Правление полагает, что к этому ходатайству о спасении жизни Блока присоединится каждый, кому дорога русская литература, одним из лучших современных представителей которой он является.
Председатель правления А. Л. Волынский
Члены правления…».
— Они непременно обязаны тебя выпустить, — скорее для самой себя, чем для мужа, продолжила рассуждать Любовь Дмитриевна, высыпая на блюдце сухарики. — Уже было несколько отказов, и что получилось? Это может повлечь за собою один только результат — массовое бегство за границу. Отказать в бумажке на выезд легко, но реально удержать того, кто окончательно решил уехать, невозможно! Не в ЧК же таких людей сажать, право слово…