Вот так, за три года, подряд ушли те, кого я любил. Возможно, я не смог по-взрослому оценить время и общение с ними, но я любил их. Когда они уходили, я понимал, что не смог сполна ощутить их благое присутствие в своей жизни.
У меня остался дедушка по отцу. Я стараюсь по мере возможностей постоянно быть с ним. Потеря бабушки и дедушки осела в моём сознании крепко, и я твёрдо решил, что с дедушкой Магомедом у меня всё будет иначе.
Каждый период своего пребывания в Дагестане я стараюсь проводить с ним максимум времени. Обязательно приобретаю ему одежду, какую-либо особенно вкусную еду. Эти отношения с дедушкой начались в раннем детстве, когда мы ещё жили у него, пока строился наш дом.
В отличие от всех других братьев, я умел найти к дедушке подход. Они всегда просили у него то одно, то другое. Я же сначала выяснял, как его дела, настроение, что его беспокоит в данный момент. Решение своего вопроса с ним я оставлял на самый конец общения. Например, всегда следил за тем, когда дедушка получал пенсию. Сразу после этого я под любым предлогом подходил к нему, заводил беседу на отвлечённые темы и в конце обязательно просил себе деньжат. Дедушка никогда не отказывал, если у него были деньги. Безусловно, он понимал, для чего я подхожу с разными темами, однако всегда очень мудро улыбался и отпускал меня с тем, за чем я пришёл.
Я очень хорошо общался и с сестрой моего дедушки. Она была вдовой. Детей у неё не было. Относилась тётя (я называл её именно так) ко мне всегда хорошо. Каждый день по пути в школу или обратно я обязательно заглядывал к ней. Предлагал помощь по хозяйству. Решал некоторые вопросы, разобраться с которыми в одиночку она была не в состоянии. Поэтому и она периодически благодарила меня монетой-другой.
Семья и родные – это то, что играло и сегодня играет определяющую роль в моей жизни.
Как-то раз в одном из интервью я сказал, что мой уличный рекорд гораздо больше и солиднее, чем он же в профессиональном ММА.
Так оно и есть.
Дрался я много. Дрался часто. Дрался, признаюсь, с удовольствием.
Когда я жил в Кировауле, драки со сверстниками случались, но их было не так много. В них я участвовал с большим желанием. Бывали случаи, когда мне приходилось иметь дело с парнями старше меня. В этих ситуациях, как я упоминал, на выручку приходил старший брат.
Драк стало гораздо больше сразу после переезда в Махачкалу в 1999 году. Это объяснялось многими причинами, которые я тоже упоминал, но повторю вкратце. Одиннадцатилетний сельский мальчишка приехал в большой город, населённый уймой самых разных людей. Я очень слабо знал русский язык. В селе мы в основном говорили на родном языке. По-русски говорили в школе, а дома и в быту – на аварском. В городе я начал сталкиваться с ухмылками и ироническими взглядами городских. Городские, воспринимали нас как отставших, и ничего, ни в чём не понимавших селян. Мы же, наоборот, смотрели на них как на людей, никогда не видевших настоящую жизнь. Они для нас были слабаками. Кулаки сразу стали для нас веским аргументом в любом общении. Посмотрел городской не так, сказал не то, подшутил неудачно – я сразу бросался на парня и превращал его в отбивную. Сейчас, конечно, сожалею о том, что тогда совершал, осознаю, что всё это было простым столкновением мировоззрений. Тогда же всё виделось иначе.