Это были километры боли и воли, напряжения и терпения, испытаний и маленьких побед над собой. Думать о том, что мне нужно, а что не пригодится, просто не было времени. Я тупо делал всё, что делали другие. Иначе я рисковал потерять расположение отца и ещё долго не входить в число бойцов, которых он не просто тренировал, но и готовил к соревнованиям.
Первую неделю сборов я не чувствовал, насколько перегружено моё тело. Таких ощущений у меня ещё не было. Мне шестнадцать лет, я прохожу тренировочный сбор с чемпионами и мастерами спорта. Это было главной мотивацией для меня. Я и не думал о том, какую роль эти три недели сыграют в моём бойцовском становлении.
Я очень устал. Моё тело буквально требовало от меня отдыха, причём максимально продолжительного.
Парни уехали на чемпионат мира, проводившийся в Москве.
Короткий отдых пошёл мне на пользу. Однако ещё большую, ни с чем не сравнимую пользу я извлёк из сборов.
Читатель, ты бы видел лица парней, которых я теперь раскидывал в зале!
До отцовского трёхнедельного тренировочного лагеря в схватках с некоторыми парнями в нашем зале мне было сложновато, а теперь всё шло как по маслу.
Молодой организм в течение трёх-пяти дней восстановился, тело было готово к новым нагрузкам, сознание очерчивало передо мной интересные перспективы в новом для меня виде спорта.
Я понял, что оптимальные для соревнований кондиции набираю только на сборах. Тренировки в зале, безусловно, позволяли постоянно находиться в добротном состоянии, давали возможность больше спарринговать и практиковаться с разными парнями. Однако фундаментом этого здания были тяжелейшие сборы под руководством отца.
Теперь я делал всё для того, чтобы папа брал меня на все сборы. В календарном году таких тренировочных лагерей было шесть-восемь. Проводились они в различных географических условиях, природно-климатических зонах, с упором на развитие определённых навыков.
Я чувствовал, что набираю обороты. Причём это были обороты не тренировочные, а уже боевые. Видел это и отец.
С этого у нас началась очередная глава отношений из серии «папа, разреши мне».
Я настойчиво добивался возможности выступать. Отец столь же неотступно всячески ограждал меня от этого. В начале 2006 года главным аргументом папы в наших беседах стала мысль о том, что пара-тройка хорошо проведённых сборов ещё ничего не значат, а молодой организм, не привыкший к подобным нагрузкам, в любой момент может дать сбой. Эту мысль в сознании отца я пытался разбить своей добросовестной работой и на сборах, и в зале.
Папа понимал, что к середине 2006 года эта причина не подпускать меня к соревнованиям канет в Лету. К осени я уже демонстративно показывал отцу, что готов к серьёзным турнирам. Делал я это, выигрывая в зале на спаррингах и практиках у ребят, на которых отец уже основательно полагался. Эти парни порой были прилично старше и где-то опытнее меня, но это было неважно. Я выигрывал и просил отца дать мне возможность попробовать себя в реальном бою.