Интерим (лат. interim — „промежуточный“). станет вычеркивать и переправлять все, что не согласуется с правительственными видами; будет составлять и печатать небольшие статейки, выгодные для правительства и в то же время согласные с тоном газеты, так, чтобы они могли считаться за написанные обычными его сотрудниками. Одним словом, редактор от правительства будет поступать так, что газета произведет иное впечатление на читателей, а последние не заметят перемены и не будут подозревать постороннего влияния».
После этого по распоряжению Наполеона на газету был совершен «наезд», и она получила название «Journal de l’Empire» («Газета Империи»). Причем она не просто получила другое название, ей пришлось потом искусно скрывать между строками свои реальные взгляды, а по сути — стать послушным эхом официального наполеоновского «Монитора» («Moniteur»).
И лишь в 1814 году Бертен смог вернуть своей газете первоначальное название. Он открыто стал на сторону роялистов, за что, впрочем, во время Ста дней газету у него отобрали.
* * *
Но это все будет потом, а пока же, став императором, Наполеон (в 1804 году) постановил следующее:
«Комиссии из семи членов, избранных сенатом из своей среды, поручается бдить над свободой прессы. Не входят в круг ее ведения произведения, которые печатаются и раздаются по подписке и в периодические сроки. Эта комиссия будет называться сенаторской комиссией свободы прессы».
Через две недели после учреждения этой комиссии ее членами были избраны сенаторы Гара, Жокур, Рёдерер, Деменье, Шассэ, Порше и Даву.
Чуть позже, 4 апреля 1807 года, то есть в промежуток времени между сражениями при Эйлау и при Фридланде, Наполеон писал министру полиции:
«Все читают „Journal de l’Empire“, и если он станет стремиться причинить зло государству, то мы не нуждаемся в том, чтобы „Courrier français“ нас об этом предупреждал».
А потом он вдруг решил закрыть «Courrier français» — за его «излишнюю ретивость». Точнее, за то, что газета осмелилась говорить о новой династии (восхваляя ее) и о Бурбонах (пороча их). Наполеон приказал:
— Как только эта газета заговорит о Бурбонах или о моих интересах, закройте ее.
Почему? Да потому, что ему не нравилось, когда газеты полемизировали, даже если полемика касалась совсем посторонних политике сюжетов.
— Я не придаю никакого значения спорам этих дурачков, — говорил император.
Но при этом он грозил прогнать редактора «Journal de l’Empire» и заменить его другим именно вследствие полемических увлечений. В том же 1807 году он писал Жозефу Фуше:
«Придет время, когда я приму меры и отдам эту газету, единственную, какую читают во Франции, в руки более разумного и хладнокровного человека».