Совершенно очевидно, что Наполеон не понимал и не мог понимать очень многих юридических тонкостей и нюансов. Поначалу он с его стремительными манерами и военными привычками даже хотел весь Кодекс свести к ограниченному числу простых, ясных и общепонятных правил, которыми граждане могли бы без труда руководствоваться в своем поведении.
Много позже, уже на острове Святой Елены, он говорил об этом своему секретарю Лас-Казу:
— Сначала я думал, что можно свести законы к простым геометрическим теоремам, так чтобы! каждый мог бы их прочесть.
Потом он все же одумался, и Лас-Каз приводит такую его фразу:
— С тех пор как я стал слушать прения по обсуждению Кодекса, я часто замечал, что чересчур большая простота в законодательстве лишь вредит.
В самом деле, Наполеон был убежденным противником всяких комментариев к законам. Он считал их главной причиной неясности и запутанности, что обычно обнаруживается в процессе их применения. Наполеон любил, чтобы все было просто и понятно. К сожалению, подобный подход явно непрофессионален, ибо ни функциональность, ни простота сами по себе вовсе не гарантируют высокого качества закона и его исполнения. Все зависит совсем от другого. Недаром же еще, кажется, Фридрих Великий говорил, что «дурные законы в хороших руках исполнителей — хороши, а самые лучшие законы в руках дурных исполнителей — вредны».
* * *
Член Государственного совета Анутан-Клер Тибодо в своих «Мемуарах» пишет:
«Первый консул председательствовал на большей части заседаний Государственного совета, где обсуждался законопроект, и принимал активное участие в дискуссии. Он ее провоцировал, поддерживал, реанимировал. Он говорил без остановки, без стеснения, без притязаний, свободно. <…> И он никогда не ставил себя выше других членов Совета».
А вот мнение по этому вопросу известного наполеоноведа Жана Тюлара:
«Бонапарт умел слушать, и, когда он вмешивался, он был ясен и краток. Он высказывался тут же, если чувствовал, что дискуссия стопорится. Ни одна тема не оставляла его равнодушным, даже проблемы брака глухонемых. Все очевидцы, даже самые негативно настроенные, едины в вопросе об этой роли Бонапарта».
И все же, можно ли называть именно Наполеона создателем Гражданского кодекса?
Если быть честным до конца, следует признать, что автором Кодекса был Камбасерес, юрист очень высокого уровня, который проделал большую часть работы. Наполеона же, ставшего первым консулом, можно называть, пожалуй, лишь инициатором возвращения к обсуждению Кодекса и главным «мотором» его принятия.
Кстати сказать, роль Камбасереса признается многими. Например, в 1832 году Эжен Рош написал о Камбасересе, похороненном на кладбище Пер-Лашез: