Но папа успел выполнить свое обещание всего несколько раз. Вскоре после Рождества мы с мамой попали в автокатастрофу. Мама погибла, я пролежала в больнице три месяца. После этого папа уже не посвящал своей семье по часу в неделю, а в одиночку воспитывал троих детей, одновременно оплакивая жену.
Я до сих пор берегу эту открытку. С годами папино рождественское обещание кажется все более ценным. Своим подарком папа дал понять, что хочет больше быть с нами и лучше узнавать нас. От празднования Рождества мы перешли к самой его сути. Мы научились ценить отношения и понимать глубину любви. Готовясь встречать Рождество с моим сыном, я чувствую, как тот подарок заставляет меня так же наполнить любовью и наш праздник. Я хочу подарить сыну то же, что папа подарил мне… дар времени.
Важнее большого подарка — большое сердце дарящего.
Эйлин Элиас Фримен, писатель
К концу декабря улицы города Анкориджа на Аляске покрылись неровным слоем льда с коркой снега. Водить машину стало трудней, а на работе приходилось засиживаться допоздна. В тот вечер я очень хотела спать и радовалась, что до дома уже недалеко. И тут перед поворотом я увидела тело.
На обочине лежала маленькая собачка, без сомнения, сбитая машиной. Шерстка песика была светло-коричневой, а плотный густой подшерсток говорил о том, что в ее роду были чау-чау. Я изучила бирку на его ошейнике. Его звали Уинстон, и он совсем недалеко убежал от своего дома. Мне нетрудно было его поднять, но я колебалась. В конце концов я оставила его на месте и поехала по адресу, выбитому на ошейнике.
Двор дома был украшен санями, шарами и пластиковыми игрушками. Я прошла мимо них, не глядя, и постучала в дверь. Вздох облегчения вырвался у меня, когда дверь никто не открыл. Я хотела оставить записку, но не знала, что написать. Стоит ли людям узнавать о том, что случилось, из записки? И как они расскажут об этом детям?
В конце концов я позвонила по номеру, который тоже был указан на ошейнике, и оставила на автоответчике мое имя, номер и просьбу перезвонить по поводу собаки. Перед сном я связалась с приютом для животных и попросила увезти тело.
Утром я уже не помнила о маленькой трагедии, но вернувшись с работы, обнаружила на автоответчике новые сообщения. Маленький мальчик звонил несколько раз, пытаясь узнать, есть ли у меня собака.
Да, собака у меня была — Джек, большой, ослепительно красивый золотистый ретривер всех оттенков желтого, от бледно-золотого до медово-красного. Подпалины на его шерсти были рыжими, как шкурка Уинстона.