Если верить итальянским журналистам, они, почерпнув сведения в «небезынтересном постскриптуме», решили выяснить, что же скрывал «издатель-искуситель». Откладывать не стали: «Вот мы и приехали в Москву, в квартиру той самой писательницы. Здесь, на правой стороне Ленинградского проспекта, множество писательских квартир, а напротив — недавно построенный воздушный терминал. Квартира эта, правда, пока плохо обставлена: Гинзбург получила ее всего несколько недель назад от Союза Писателей СССР. До вчерашнего дня она жила со своим сыном, новеллистом Василием Аксеновым. На круглом столе, рядом с пишущей машинкой, лежат машинописные страницы последней главы второй части книги».
Далее — описание интерьера. В первую очередь, понятно, книжные полки, где рядом с русской и советской классикой — «итальянское издание „Крутого маршрута“».
Перешли к теме публикаторских манипуляций. Обсуждался именно «небезынтересный постскриптум»: «Вскоре речь заходит о формулировке „книга случайно обнаружена“. „Вот как поступают порядочные люди, — говорит Гинзбург, — когда находят на дороге что-то принадлежащее другому человеку? А? В любом цивилизованном обществе элементарные правила вежливости обязывают такого человека вернуть эту вещь ее законному владельцу, тем более если фамилия его указана. А как нам тогда назвать того, кто присвоил себе чужую собственность и использует ее в своих интересах?“ Евгения Гинзбург продолжает листать книгу, и вскоре в ее глазах загораются искорки. „Здесь, — добавляет она, — на первой странице торжественно написано, что `все права во всех странах мира закреплены за синьором Мондадори`. Может, я несколько и наивна, но фраза эта меня поразила. Как же так вышло, что вся моя боль, все мои страдания и размышления — вся моя работа, в конечном счете, стали ни с того ни с сего частной собственностью Мондадори, синьора, которого я даже не имею чести знать?“».
Инвективы в адрес итальянского издательства обосновывались не только соображениями этического характера. Авторы статьи утверждали, что «случай этот, вероятно, не рядовой. Издатели всего света при публикации советских произведений наслаждаются той относительной свободой, которой их наделил сам СССР, отказавшийся подписать конвенцию авторских прав. Но на историю с Гинзбург это не распространяется, поскольку Мондадори опубликовал „случайно обнаруженную“ рукопись, а не уже напечатанное произведение. К тому же автор рукописи отметил в самой этой рукописи, что работа над ней продолжается. „То, что опубликовал Мондадори, — говорит автор, — это лишь часть моего `исторического романа`, и на завершение моей работы мне нужен, по меньшей мере, год. Хочу также добавить, что пишу эту книгу я, в первую очередь, для советского читателя, и, когда книга будет завершена, я ее предоставлю какому-нибудь издательству в моей стране“».