Он повернулся к мужлану, что-то шепнул ему. Мужлан кивнул и вышел из зала. Владимир Владимирович откинулся на спинку стула, поднял руку и объявил:
— Продолжаем, господа! Пожалуйста, вопрос!
Но было хорошо заметно: Владимир Владимирович уже не владеет собой так хорошо, как при нашем появлении.
Я коснулся плечом плеча Остапа, моего верного боевого друга.
— Страшно? — спросил я.
— Да. Очень, — признался он. — Быстрее бы на улицу…
Он все понял. Он знал, что нас ожидает за дверями зала. И все же под пулями ему было комфортнее, чем под прицелами объективов.
— Вообще-то склад взорвали мы, группа спецназа ВДВ России, — начал я отвечать на вопрос. — А помогал нам только один американец — лейтенант Дэвид Вильсон. В этом бою он геройски погиб…
Я говорил все громче и быстрее, замечая, как стремительно меняется настроение в зале, как затихают разговоры, как все вокруг погружается в напряженную тишину, прерываемую лишь щелчками затворов и фотовспышек. Журналисты медленно впадали в состояние шока. Я никогда не был силен в ораторском искусстве, но сейчас слова словно сами выплескивались из меня, и я говорил громко, ровно и уверенно, и не сдерживал эмоций, и не подбирал печатных выражений. Когда я начал говорить о черной роли Владимира Владимировича и его приспешника Фролова во всей этой истории, одной немолодой журналистке стало плохо, и она едва не упала в обморок. Владимир Владимирович криво улыбался, пытаясь сохранять хладнокровие. Один раз он попытался возразить, схватил первый попавшийся микрофон и сказал: «Это еще надо доказать!», но микрофон оказался отключенным, и этих слов никто не услышал.
Под конец пресс-конференции лысина Владимира Владимировича приобрела малиновый оттенок. Он уже не пытался возражать, лишь сидел с вымученной натянутой ухмылкой, представляя, должно быть, как будет кромсать нас на кусочки во дворе Дома Журналиста.
Я встал, поблагодарил журналистов за крепкие нервы, якобы нечаянно опрокинул бутылку с минералкой на Владимира Владимировича, и объявил:
— А теперь — вам бонус. Предлагаю самой смелой телекомпании снять эксклюзивный видеорепортаж про то, как русский спецназ отмечает победу. Впервые! Клянусь, что такого вы еще не видели!
Нас с Остапом чуть не сбили с ног. От камер и микрофоном зарябило в глазах. Я поставил условие: принимают участие только парни. Плотной толпой мы вывалились на улицу. По пути, уже не таясь, мы с Остапом достали пистолеты и зарядили их. Журналисты взвыли от восторга. Нас посадили в микроавтобус. Я сразу проверил, надежно ли опускаются боковые стекла и попросил водителя уступить мне место за рулем.