Но главный вопрос в другом — зачем это было сделано?
Кажется, я что-то начал понимать, и мне стало не по себе.
Если я пойму, кем был неизвестный нам американский солдат, у которого не было с собой «ни денег, ни часов, ни патронов, ни оружия, а лицо — все в крови», тогда мне многое станет ясно.
Вариант первый: он из пропавшей группы лейтенанта Дэвида Вильсона.
Вариант второй: это был Фролов, который нарвался на талибов или каких-нибудь бродячих разбойников.
Дважды я поднимался на гребень, чтобы посмотреть через оптику на бивуак «кочевников». Первый раз — когда было еще совершенно темно. Костра уже не было, и лишь скудный свет взошедшей луны позволил мне с трудом различить расплывчатые тени. Второй раз я поднялся на гребень, когда начало светать. На этот раз я уже не увидел ничего — верблюды и путники исчезли. Скорее всего, они снялись до рассвета.
Утро было для нас хмурым. Нам позарез были нужны еда и питье. Пришла очередная SMS с новыми координатами. Я, с трудом фокусируя взгляд, тыкал стилусом в экран и забивал в навигатор данные.
— Десять километров на юго-запад, — сказал я, когда гаджет пискнул, объявляя о том, что проложил маршрут. — Там шоссе. Много населенных пунктов. Там мы найдем воду и еду.
Бойцы промолчали. Никто не давал гарантии, что мы раздобудем там провиант; скорее, мы получим новые координаты, и снова тупо попремся по раскаленной пустыне невесть куда.
— А склад далеко? — спросил Смола, закатывая повыше рукава куртки. — Тот самый, который мы должны поднять на воздух.
— Командир, в самом деле, — начал бузить Остап. — Когда эта «охота на лис» закончится? Мы уже соскучились по нормальной боевой работе.
— И зачем вообще мы сюда прибыли? — встрял Удалой.
Я не знал ответа на эти вопросы и промолчал. Ни одной идеи не пришло мне в голову. Отказаться следовать по маршруту? Но у меня не было никакой формальной причины не выполнять приказы. Потребовать от Фролова, чтобы тот перестал играть с нами втемную и открыто рассказал, что происходит? И опять у меня не было права требовать от руководства полной информации. Очень многие задачи я выполнял, находясь в полном неведении. В Южной Америке, например, мы ликвидировали человека, о котором не знали вообще ничего. Нам дали только его фото. Предполагали, что это какой-нибудь мафиозный наркоторговец. Оказалось, что парламентарий, лоббирующий интересы проамериканской группировки. И об этом я узнал лишь год спустя после задания. СМИ подало ликвидацию депутата как несчастный случай в автокатастрофе, и я узнал «клиента» только по фотографии, выставленной на новостном сайте.