— Ну я могу, — не стал возражать Валентин. — А что с семейным портретом? Вы так и не сказали…
— Закажу, — решилась Люба. — Вот только фотографии посимпатичней подберу.
Она записала ему телефоны — свой и Варин. Валентин пришпилил бумажку к стене.
— Чтобы на видном месте было, а то вылетит из головы, — объяснил он. — Мы, творческие люди, не очень собранные. Когда приходит вдохновение — забываем обо всем на свете. А эти жулики не опасны? Не нападут на меня?
— Вряд ли, — успокоила Люба. — Они наверняка по другой части.
Валентин повеселел — заказ был почти в кармане. Он даже блеснул юмором, рассказав на прощание «профессиональный» анекдот:
— Голландия. Питер Брейгель. Ночь. Сочельник. Каток, где одиноко выписывает кренделя девочка-фигуристка. Собачка — замерзшая и одинокая. Невдалеке с этюдником пристроился бедный художник. И вдруг перед ними возникает фея. «О чем ты мечтаешь?» — спросила она девочку. «О белой балетной пачке». «А ты?» — обратилась фея к собачке. «О сахарной косточке». А художник только грубо сказал волшебнице: «Иди в задницу». Ночь. Сочельник. На катке — девочка в красивой балетной пачке. В сторонке собачка с упоением грызет сахарную косточку. А около этюдника лежит бедный художник, и в заднице у него торчит фея.
— Я только одного не поняла, — сказала Люба, когда они вышли от художника. — Что такое — Питер Брейгель?
— А еще в любительницы живописи подалась, — засмеялась Варя. — Нидерландский художник. Кажется, писал картины о крестьянской жизни.
— Откуда знаешь?
— Любила в далекой юности по музеям ходить.
— Чего же ты молчишь? Не советуешь, что мне покупать?
— Как будто я разбираюсь. Как и ты — полный валенок. Только вот имен нахваталась.
— Я чувствую — Валентин нам поможет вывести этих проходимцев на чистую воду. Ты Женьке ничего не рассказывай. Будет там, в своей Германии, переживать. Сами справимся.
Они поравнялись с супермаркетом.
— Зайдем? — предложила Люба. — Дома молоко кончилось, и хлеба надо…
Пока она делала покупки, Варя поискала в кондитерском отделе свои любимые конфеты «Российские монархи».
— Вот скажи, — проворчала она подошедшей Любе, — почему как только что-нибудь полюбишь, это моментально исчезает из магазинов неизвестно куда! Была фирма «Держава», делала хорошие конфеты… Где они теперь? Ни конфет, ни фирмы. Или шоколад вкусный, «Особый» назывался… Однажды бесследно испарился…
— А мой Генка творожок любил, такой, знаешь, в розетницах с синенькими наклейками. Тоже пропал. А еще я обожала сыровяленую медовую колбасу, забыла уже фирму, — Люба мечтательно закатила глаза, вспоминая волшебный вкус. — Раньше лежала себе — она, между прочим, дорогая — а теперь нигде не вижу.