Алаур неловко постучала в дверь, будто находилась не у себя дома. После лёгкого шебуршения дверь открылась. К её неудовольствию на пороге стояла всё та же светловолосая вампирша, как присоска таскавшаяся повсюду вместе с Данагом. Впрочем, в спину Ивон тут же упёрлась рука наместника, и та оказалась вытолкнута в коридор без всяких объяснений. Алаур же, напротив, мягко взяли за руку, затягивая внутрь.
Дверь захлопнулась за спиной, и нос Данага уткнулся в волосы Алаур, вдыхая невесомый аромат горных цветов.
– Демоны…. Что ты делаешь со мной?
Алаур усмехнулась. Благо, Данаг не видел её лица. Вообще королева не собиралась делать ничего особенного, просто и в самом деле любила этот запах – он напоминал ей о поверхности, где ей никогда не суждено было побывать.
Данаг на удивление нежно приподнял к себе лицо Алаур.
– Ты боишься? – спросил он.
Алаур хотела огрызнуться, но передумала. Не хотелось провести в борьбе и ненависти последние мгновения. Всё же она сама согласилась на весь этот договор.
– Немного, – она постаралась совладать с голосом.
Палец Данага зачем-то коснулся её губ и очертил их контур.
– Это почти не больно, – сказал Данаг, – даже приятно.
Алаур повела плечами, показывая недоверие.
Данаг не стал спорить. Говорить с супругой он больше не пытался – за три встречи он понял от начала и до конца, что Алаур невыносима. Что не делало менее прекрасными её лицо и тело. А ещё этот взгляд… Тяжёлый и грустный, как у загнанного зверя.
Голова вампира всё ещё слегка кружилась после болезни, и ему не терпелось перейти к главному, но, ожидая ночи, он успел многое обдумать. Судя по обрывкам слухов, которые удалось услышать и выпытать, Алаур оказалась неплохой королевой. Править дроу было сложно, а гордый нрав не позволил просить помощи со стороны, но вряд ли она смогла бы сделать больше, имея лишь те силы, что находились в её распоряжении. Алаур многие упрекали – кто в жестокости, кто в нерешительности, но для Данага всё это говорило лишь в пользу супруги. Злопыхатели будут всегда. Способность же двигаться своим путём, не обращая внимания на плевки в спину, он ценил высоко.
Данаг склонялся к тому, что Алаур должна остаться королевой. Их отношения с супругой могли выйти за рамки одной ночи, тем более, что Данаг собирался остаться и закончить дела здесь, прежде чем снова погружаться в хитросплетение имперских интриг. Всё это заставляло его действовать куда обдуманнее, чем в первую ночь.
Пальцы Данага легли на ворот платья, и Алаур вздрогнула, ожидая неминуемой боли – но Данаг лишь прошёлся пальцем по ключицам. Затем отщёлкнул ещё одну застёжку, и ещё.