– Что?
– Ты никогда не рассказывала о своей метке.
Показалось, что черты её стали резче. Сквозь призрачное спокойствие проступил цепкий взгляд охотника.
– Не о чем говорить, – резко сказала она.
Альдэ редко бывала такой, разве что в самом начале. И именно поэтому мне показалось, что я должен разрушить этот щит, пробить одним ударом, как делал это всегда.
– Нам есть о чём говорить. И ты будешь говорить.
Альдэ вздрогнула. Черты её стали ещё жёстче. Я попытался улыбнуться, чтобы сгладить момент, и поцеловал её в скрытый золотистыми прядями висок. Это сработало.
– Ладно, – сдалась она и чуть перевернулась, устраиваясь боком в моих объятиях, но не вырываясь, – этот знак я получила, когда пыталась найти новый клан. Я была в нескольких, но нигде мне не удавалось задержаться надолго. Со временем меня вообще перестали принимать. Из рассказов охотников, которые рисковали уходить далеко и иногда даже покидали сам Койдвиг Маур, я знала, что где-то там, – Альдэ вяло махнула рукой, – за землями лунных, живут эльфы, которые… Это смешно. Эти рассказы больше походили на то, что придумывают себе люди и называют раем, но я… Какое-то время мечты о той сказочной стране поддерживали меня в моем одиночестве. Ты поймал меня, как раз когда я не выдержала и отправилась в путь – искать земли тех эльфов, для которых мой погибший клан и знак на моей руке не стали бы приговором, которые не изгнали бы меня.
– Так что там с твоим знаком? – напомнил я, понимая, что Альдэ увлеклась воспоминаниями и упустила нить рассказа.
– Да. Знак, – Альдэ вздохнула, словно просыпаясь. – Один из Хранителей тех кланов, к которым я пыталась прибиться, предложил справедливое испытание: я буду принята, если Оракул разрешит мне жить дальше. И я отправилась в паломничество к священным озёрам. Хранитель шёл рядом со мной. Три дня мы не ели и не разбивали лагерь, чтобы достичь просветления. Затем мы пришли в тьирен-тейкано и задали свой вопрос, – Альдэ вздохнула. – Дальше рассказывать нечего. Произошло то же, что и сегодня. Жжение, боль, печать. Так говорят с нами духи. Ни слов, ни образов… Только знаки, которые решают нашу судьбу. Этот знак определил: больше никто не примет меня. Это означало, что я никогда не продолжу свой род – у меня не будет детей. Я должна была уйти со своим кланом в Лес Между Миров, но я осталась. Я чужая миру Природы. Я – смерть.
– Так говорят духи… – мне захотелось крепче прижать Альдэ к себе, и я это сделал. – И ты веришь, да? Они не дают вам еды и тепла, силы и власти… Они лишь забирают и осуждают на смерть. А впрочем… Они ли? Или всё-таки ваши Хранители?