На ночь окна закрывались резными деревянными створками.
Несмотря на то, что окна были немногочисленными и довольно узкими, они всё же пропускали достаточное количество света, а вечерами по углам зажигались магические светильники, горевшие ровным зеленоватым огнём.
Деревянный пол устилали шерстяные ковры, а вдоль стен лежали благовонные травы – мята и вербена. Кровать была застлана покрывалом, расшитым красными нитями.
Потолок украшали кессоны с геометрическими узорами. Стены были выкрашены жёлтой краской. Стену над камином украшала фреска, изображавшая легенду о главе туата Ястребов – несправедливо отверженном и восставшем против короля, в которой я невольно углядел аллегорический намёк.
Огромная квадратная кровать выглядела скорее просторной, чем длинной. Она стояла на возвышении, изголовьем к стене, изножьем – к камину. Деревянный каркас составлял некое подобие свода, на котором крепился полог, призванный отгородить спящих от внешнего мира и сквозняков.
Под покрывалом на соломенном тюфяке лежала перина, поверх неё – две простыни, верхняя из которых была украшена гербовым шитьём. Поверх простыней лежало пуховое одеяло, валик для ног и подушки в наволочках из тончайшего батиста. Шерстяное покрывало было подбито беличьим мехом.
В этой мягкой и просторной кровати, настолько широкой, что застелить её в одиночку было бы невозможно, нам, очевидно, предстояло спать вдвоём.
Я вошел и уже положил руку на брошь, скреплявшую ворот плаща, чтобы скинуть его, но замер, глядя на картину, представшую передо мной. Светловолосая эльфийка, прекрасная, как полная луна ясной ночью, возлежала на разбросанных по кровати подушках. Газовые шаровары невесомой волной обтекали ее узкие бёдра. Торс скрывали лишь нанизанные на паутинку брызги драгоценных камней. Волосы золотым в свете свечей дождём разметались по богатому шитью покрывала. Всё убранство комнаты служило оправой ее красоте.
Я не сразу узнал её. Альдэ был не такой… То есть, до сих пор не такой… А теперь…
Я подошёл ближе, всё ещё удерживая пальцы на вороте плаща. Я напрочь забыл, зачем взялся за него. Все мысли сосредоточились на том, чтобы завладеть этим чудесным существом. Умом я понимал, что уже владею ей, но, глядя на представшую передо мной картину, просто не мог поверить, что это – моё. Я собирался наклониться и поцеловать волшебное создание, но оно открыло глаза, казавшиеся сейчас абсолютно зелёными, колдовскими, и плавно, будто змея, перетекло на колени. Длинные пальцы легли мне на горло, поверх моей собственной руки.
– Мой господин, позвольте помочь, – голос Альдэ шелестел, как трава под ногами, а глаза ускользали, как я ни пытался в них заглянуть.