Лето выбора (Гончарова) - страница 39

А он - женат.

Скрыть этот факт никак не выйдет, это даже не смешно. И ребенок. У них с Маргошей будет ребенок, может, даже уже есть... и как это воспримет Анна? Скажет, что Илья без нее не скучал, кто бы сомневался.

А это что!?

Императрица собирается выйти замуж...

Илья обхватил голову руками и тихо застонал. Сам, сам все прогадил, сам спустил свою жизнь в нужник, сам... Анна для него потеряна навек. Она человек болезненно честный и прямой.

Никогда Анна не станет изменять мужу. Для нее это попросту немыслимо, чудовищно, нереально... она же слово дала! Разве можно его нарушить?

Вот бросить все, уйти, а потом уже может быть... это другое. Но и так Анна никогда не поступит. Илья ее знал. Ответственность у нее тоже была болезненная. Положиться 'на авось' для Анны было невозможно. Она все проверит, все проконтролирует, продумает, а уж потом будет принимать решение. Но никогда не поставит свои интересы вперед интересов Русины.

Или сына...

Был бы жив Гошка, можно было бы... ладно! Хоть близким человеком остаться. Побывать рядом с ней, поговорить иногда, руки коснуться... о большем-то можно и не мечтать.

Но сына нет.

В тот вечер Илья нажрался так, что не проспался до следующего вечера. И очень жалел, что не сдох.

Мужчине было больно. Очень больно. И винить за это было некого.

Все сам, все сам...

Оставалось только в сражение. Только в буре он обретет покой. Так что приказ выступать в сторону Хормельской волости он приял с восторгом.


Ида, свободные Герцогства.

Армандо был уже научен горьким опытом, а потому не стал ломиться в дверь.

Сидел и ждал. В экипаже, напротив...

Сидел час, сидел два... потом встревожился. В это время Ида уже выходила со своей мерзкой шавкой... отравить его, что ли? А потом утешить тору?

Надо обдумать этот вопрос.

Но сейчас-то они где?!

Даже если с Идой что-то... шавку все равно должны были вывести! Что происходит!?

Тор Рессаль плюнул на все, вылез из экипажа и пошел стучать в дверь. Дверь долго себя ждать не заставила и распахнулась, едва не попав тору по лбу. На пороге возникла тетка, с которой Армандо уже сталкивался. Этакая 'Брунгильда', кровь с молоком. Не пройдешь...

Она уперла руки в бока и хмуро поинтересовалась:

- Чего угодно, тор?

- Мне угодно повидать тору Иду.

- А ее нет.

- ЧТО!?

Армандо почувствовал себя, как обиженный ребенок. Вот, перед тобой в вазочке лежала конфета. Большая, вкусная, ты на нее облизывался, вокруг ходил, и тут кто-то приходит, и уносит вкусняшку у тебя из-под носа! Люди добрые, да что ж это делается-то!? Где в мире справедливость!?

Жама Эльза презрительно поджала губы. На нее все эти хлюстячьи ужимки не действовали. Вот еще не хватало хозяйке такого... с-счастья! От слова 'счассс'!