— Отлично! — обрадовался Кирилл. — Эта передача станет звездной!
Я вернулась в комнату и поняла, что из всей одежду у меня только джинсы и майка, в которой я приехала к Шнайдеру. Наверное, мои вещи уже увезли со съемной квартиры, но похоже, прямо на склад. Да уж, выглядеть на этой суперпередаче я буду фигово…
Я вздрогнула — в любом случае, мне сейчас куда лучше, чем Олесе. Хватит париться из-за пустяков! Я быстро вымыла и высушила голову, оделась и лишь тут сообразила, что делаю. Мне позвонил незнакомый мужчина с незнакомого номера, и вот я уже готова сесть в его машину!
Я с трудом проглотила слюну, чувствуя, как снова начинает бить озноб, и дрожащими руками начала набирать номер Шатрова. Ответил он не сразу, и по тону было ясно, что общения со мной вовсе не жаждет. Тем не менее, услышав мою просьбу, отреагировал сразу:
— Сейчас мои парни узнают, точно ли Глазастый приедет, и я тебе отзвоню.
Перезвонил он минут через 5. Все это время я сидела на подоконнике, до рези в глазах вглядываясь с прохожих и провожая глазами редко проезжающие машины.
— Это точно он, едь смело — и бросил трубку.
Слегка успокоившись, я сварила себе кофе и твердо решила прекратить праздновать труса. И, когда минут через 20 за мной наконец заехал Кирилл, смело открыла ему дверь, даже не заглянув в дверной глазок.
Высокий, в синем с люрексом костюме, поверх был накинут блестящий серебристо-серый плащ, в ботинках на огромной платформе, он отлично смотрелся бы на каком-то “голубом огоньке”, но для передачи о маньяке, на мой взгляд, следовало бы одеться чуть помрачнее. Да и его улыбка могла сегодня быть менее ослепительной. Впрочем, не мне судить.
От кофе он отказался, и предложил сразу брать быка за рога, то есть поехать на место похищения и там уже поговорить. Я согласилась, мы спустились вниз и сели на заднее сидение белой микрушки, где нас, кроме шофера, ждал еще парень с камерой и большой мохнатой шваброй, которую он молча сунул мне под нос.
— Старайтесь говорить только туда — велел Глазастый, указывая на швабру. — И улыбайтесь, вас снимают!
— Я не буду улыбаться, — сквозь зубы прошипела я. — Пропала моя подруга. У меня нет поводов для веселья!
— Да-да, вы правы, — он принял озабоченный вид. — Поехали. Через 12 минут начинается прямой эфир. Лариса, прошу, не огрызайтесь, просто отвечайте на вопросы.
По дороге мне пришлось сказать в швабру несколько слов о пропавшей подруге. Камера меня не пугала, мысли были плотно заняты предстоящим интервью. Приехав на пустую асфальтированную площадку в 200 метрах от “Пяти поросят”, мы вышли, и вот тут меня взяли в оборот. Глазастый, казалось, был всюду. Мне приходилось постоянно вращать головой, чтобы отвечать на его вопросы. Передышка случилась, лишь когда камера начала снимать узкую тропинку через лесок. Ведущий с оператором бодро потрусили по ней к ресторану, я побрела за ними, пытаясь сосредоточиться и унять дрожь.