Конечно, она так и знала.
– Я никогда не переставала любить его.
– Ага. – Падма глубоко вздохнула и снова взяла бокал с вином. – Итак, теперь, когда это установлено, могу я спросить, почему ты находишься в моей квартире в Лондоне и пьешь мое вино, когда могла бы заниматься великолепным сексом с Леви?
Этот вопрос она и сама себе часто задавала.
– Здесь моя работа, Падма.
– В Бостоне не нужны врачи?
– Я не это имела в виду, – взволнованно ответила Танна.
– Значит, ты можешь быть в Бостоне, с Леви, и делать то, что делаешь сейчас, – продолжила Падма. – Давай попробуем еще раз… Почему ты не в Бостоне, с мужчиной, которого, как ты говоришь, любишь?
Танна могла солгать, но она устала притворяться.
– Потому что я боюсь.
– Ты и должна бояться. Любовь – это страшно. – Падма невозмутимо пожала плечами. – Но чего именно ты боишься?
– Я не хочу снова причинить ему боль.
Падма послала ей жесткий взгляд, достойный заправской ведьмы.
– Будь честна сама с собой, Танна Мерфи.
Танна надулась.
– Как я могу просить большего, когда у меня уже и так всего много, Падма? Я жива, дышу!
Вот оно. Суть того, что она чувствовала. Она здорова, благополучна и богата. Имеет ли она право на любовь и счастье? У нее есть братья, трастовый фонд и средства, чтобы пойти куда угодно и сделать что угодно. У Эдди никогда не было возможности прожить хотя бы часть той жизни, что есть у нее. Кто она такая, чтобы ожидать или хотеть брака, детей и великолепного секса, когда Эдди не испытала ничего из этого?
Когда Танна закончила свое неуклюжее объяснение, Падма откинулась на спинку стула, скрестила руки на шелковой рубашке от Армани и поджала губы. Танна, считавшая, что хорошо знает Падму, не могла понять выражение ее лица. Но она надеялась, что та отнесется к ней по‑доброму. Она и без того чувствует себя такой уязвимой.
Падма покачала головой. Вскочив с табурета, она принялась мерить шагами пространство между кухонными стойками, хмуро глядя на дорогой мраморный пол. Падма, самая томная женщина, которую Танна когда‑либо встречала, тратила энергию. А это означало, что она либо расстроена, либо зла.
– Дерьмо какое‑то.
Значит, все‑таки зла.
Возможно, Падма не тот человек, с которым ей следовало делиться своими страхами. С другой стороны, Падма единственный человек, не считая Леви, которому она может довериться.
– У меня к тебе вопрос.
Танна кивнула и потянулась за вином. Ей определенно нужна успокаивающая сила дорогого алкоголя.
– Пожалуйста, объясни, как твоя скромная жизнь и отсутствие отношений помогли Эдди.
– Я помогла многим людям, Падма. Я спасла несколько жизней. Я научилась составлять бюджет, жить в пределах своей зарплаты, понимать разницу между желаниями и потребностями. Кажется, я повзрослела.