– На самом деле все это не имеет никакого значения. Истинное наследство Джейми – это любовь его родителей.
Она не осознавала, что озвучила свою сентенцию вслух до тех пор, пока не услышала голос Айво:
– Вы переоцениваете любовь.
Она все еще моргала, ожидая, пока ее глаза привыкнут к прохладному полумраку после яркого света снаружи, когда к ним подошел человек.
Аккуратный – вот первое, что пришло ей в голову. Всё в нем было безупречно, начиная с пробора в гладко зачесанных назад волосах и кончая начищенными до блеска ботинками.
– Флора, это Рамон – мажордом Сальваторе, который следит за тем, чтобы все здесь работало как часы. Рамон, это моя невеста мисс Флора Хендерсон и Джейми.
– Здравствуйте. – То, как он посмотрел на ее протянутую руку, заставило Флору подумать, уж не нарушила ли она принятый здесь этикет. Но его улыбка была приветливой, рука прохладной, а пожатие дружеским.
– Если ты здесь в качестве эскорта, Рамон, то объясни Сальваторе…
– Джейми нужно покормить. – Флора смотрела, как ребенок толкает в рот свой пухлый кулачок. По опыту она знала, что у них есть минут пять, прежде чем раздастся голодный вой.
– …что ему придется немного подождать, – закончил Айво.
– Конечно. – Рамон кивнул трем слугам в униформе, и они вышли из дома, чтобы выгрузить из машины багаж. – Вообще‑то, сэр, я надеялся… Сейчас здесь доктор, и Сальваторе дал ему разрешение поговорить с вами.
Флора почувствовала, как напряглась рука Айво, но лицо осталось неподвижным.
Если у каждого есть свой тайный страх, подумала Флора, то Айво больше всего опасался, как бы кто не заподозрил, что и он тоже человек.
– Вы идите, – сказала она, привлекая к себе внимание Рамона. – С нами будет все в порядке.
Она взялась за ручку детского кресла, но Айво не разжал пальцы.
– Дайте нам минутку, Рамон, хорошо?
Рамон отошел на почтительное расстояние.
Флора оглянулась на него через плечо и, понизив голос, сказала:
– Извините меня.
Он приподнял бровь.
– За что?
– Твой дедушка…
– Что? Умирает? Ну, ведь поэтому вы и здесь, не так ли? Улыбнитесь, cara, для вас это может быть хорошей новостью. Я знаю, что вы слишком вежливы, чтобы спросить, сколько вам здесь придется проторчать, так что скрестите пальцы.
Дело было не только в насмешливых интонациях его голоса, а в том, что она этого не ожидала. Она сосредоточилась на том, чтобы остановить слезы, которые давили ей на глаза, и сказала себе, что это смешно – чувствовать такую боль.
– Почему вы… такой злой?
Он небрежно пожал плечами.
– Говорят, что это один из моих талантов.
– Странно… больше похоже, что вы усердно над этим работали. – Недоумение на ее лице казалось искренним. – Почему вы все время меня отталкиваете?