Полузакрыв глаза, она представила там две фигуры, сплетенные в объятиях. Тряхнув головой, она попыталась избавиться от этой эротической галлюцинации. Дрожь пробежала по ее телу, когда она подняла руку к губам и провела пальцем по их контуру.
Что случилось с ней?
Ее дыхание стало поверхностным и неровным. Словно тот единственный поцелуй освободил что‑то внутри ее, то, над чем она теперь не имела никакого контроля.
Она взяла серебряную щетку и начала расчесывать волосы, сосредоточившись на длинных успокаивающих движениях, а не на угнетающих мыслях, что этот поцелуй был, пожалуй, самым потрясающим эротическим опытом в ее жизни. Что делало ее одной из самых несчастных двадцатипятилетних девственниц в мире. Сколько еще таких осталось за пределами монастырей?
– Ты просто анахронизм, Флора, – сказала она своему отражению в зеркале, – хотя выглядишь вполне нормально. – Она помахала щеткой перед зеркалом. – Веснушчатой, рыжей, но вполне нормальной.
Она расчесывала волосы до тех пор, пока они не зарядились статическим электричеством, образовав вокруг ее головы огненный нимб.
И она по‑прежнему чувствовала вкус его поцелуя.
С криком отвращения к себе она швырнула щетку через комнату. Щетка приземлилась на середину постели.
– Это нужно прекратить, Флора! – решительно сказала она и направилась к постели, чтобы забрать щетку.
Не желая топтать ногами шелковое покрывало, она подняла платье, оперлась коленом о край кровати и потянулась за щеткой.
В этот момент в комнату вошел Айво…
О своих намерениях он никогда не узнает, потому что в тот момент, когда он увидел ее там, в облаке медных кудрей с обнаженными гладкими бедрами, он уже не сопротивлялся. Дело было сделано.
Он чувствовал облегчение. Он хотел бессмысленного забвения секса – вот и все.
Она не слышала, как он вошел. Она увидела его отражение в зеркале на противоположной стене и, потеряв равновесие, упала на постель.
Пытаясь одернуть юбку, она перевернулась на спину и, приподнявшись на локтях, посмотрела туда, где стоял он. Неожиданно ее охватила смесь шока и возбуждения. Она чувствовала напряжение в его мощном теле; чувство опасности, которое она всегда испытывала в его присутствии, уже не было приглушенным.
Когда их глаза встретились, на мгновение в комнате воцарилась тишина. А потом он двинулся к ней – решительный, словно древнеримский воин.
– Я хочу тебя видеть.
Прикосновения его прохладных длинных пальцев к ее разгоряченной коже были подобны удару молнии. Каждый мускул в ее теле напрягся.
Его ладонь легла на середину ее груди и мягко опрокинула ее на постель.