Нырнув обратно в кровать, Кэти неожиданно очутилась в крепких и горячих объятиях: Квинтен прижал ее к себе, и тело его излучало жар. Повернувшись на бок и прислушиваясь к ритмичному стуку его сердца, она постепенно начала засыпать. Последней промелькнувшей мыслью было: Квинтен буквально излучает жизненную силу и стойкость. Хватит ли у нее решимости оставить его на сей раз?
Когда она проснулась снова, было уже утро. Серенький день заглядывал в окна, по небу плыли облака – но даже погода не могла омрачить эйфории Кэти. Она повернула голову и взглянула на подушку рядом. На миг ей даже стало страшно, когда она увидела, что с ней никого не было. Но тут она заметила листочек, белеющий на тумбочке. Это оказалась записка от Квинтена. В ней было написано: «Кэти, я пошел за кофе, презервативами и круассанами. Скоро вернусь. Квин».
Кэти широко улыбнулась и направилась в ванную, чтобы принять душ и освежиться. Она уже оделась и завязывала волосы в хвост, когда дверь комнаты отворилась и вошел Квин. За ним вплыл восхитительный аромат горячего кофе и свежей выпечки. Бросив на тумбочку самый маленький пакетик, он указал Кэти на большие пластиковые стаканы кофе и улыбнулся.
– Завтрак подан, мадам.
Склонив голову, Кэти улыбнулась в ответ.
– Ты же помнишь, что мы остановились не где‑нибудь, а в отеле «Карлайл». Я уверена, что нам доставили бы все, что угодно, прямо в номер.
– Но не презервативы, – ухмыльнулся Квин. – Да и потом, мне нужно было пройтись. И я очень кстати вспомнил о прекрасной пекарне через несколько кварталов отсюда на Третьей авеню. Там чудесная выпечка – почти как в Париже. Ты голодна? – С этими словами он помахал перед Кэти другим бумажным пакетом, и от чудесного аромата ее желудок сжался.
– О да, – с энтузиазмом произнесла она.
Тут в дверь постучали, и Квин посмотрел в глазок.
– Ах да, нам привезли подкрепление, – возвестил он.
Войдя в отель, он по пути заказал свежевыжатый апельсиновый сок, клубнику и два кофейника со свежесваренным кофе. На тележке, покрытой льняной белоснежной скатертью, вместе с едой красовались серебряные столовые приборы и роза в хрустальной вазе.
Отпустив с чаевыми горничную, Квинтен закрыл дверь и поставил у столика два стула. Наклонясь к Кэти, он мимоходом поцеловал ее в шею около уха.
– Налетай, умираю от голода. Ночью потратил кучу калорий.
Кэти вспыхнула, тронутая его трогательной лаской.
– Хорошо.
Она была немного смущена, не зная, как себя вести. Квинтен же принялся за еду без лишних раздумий. Открыв пакет, он помахал рукой, чтобы аромат выпечки долетел до Кэти.