– Круассаны выпечены этим утром – здесь есть с шоколадом, простые, с маслом и апельсиновым джемом, и мои любимые – с лимоном, малиной и сыром рикотта. Можем разрезать их пополам, чтобы попробовать все.
Кэти ощутила, что ее желудок готов заурчать от голода. Разломив круассан с шоколадом пополам, она отправила кусок в рот.
– О боже!
Ей показалось, что сразу несколько разных вкусов завладели ее рецепторами. Десерт оказался таким же чудесным, как крем‑брюле миссис Петерсон.
Квинтен налил Кэти кофе. Она обратила внимание, что он до сих пор помнит ее предпочтения: один кубик сахара и без сливок. Стоит ли придавать этому большое значение?
Сделав глоток, она спросила:
– Ты часто бываешь в Париже?
– Три‑четыре раза в году. У компании там квартира в Монмартре, поскольку в Европе у нас много сделок. Париж – один из наших крупнейших центров.
От Кэти не ускользнуло то, с какой небрежностью он упомянул квартиру – точно это было чем‑то само собой разумеющимся. И снова ее охватили прежние сомнения. Хотя… они с Квинтеном не намерены возобновлять отношения, их интрижка носит временный характер.
Круассаны быстро исчезли. Взглянув на Кэти, Квинтен потянулся к ней и коснулся пальцами подбородка.
– Джем, – пробормотал он, но быстро отвел глаза. Кэти взяла его ладонь и прижала к своей щеке.
– А что в другом пакете, Квин?
Он пожал плечами.
– Все, что связано с возможностью нескучно провести вечер. А пока мы с тобой побудем туристами. За тем я и привез тебя в Нью‑Йорк.
Кэти медленно покачала головой.
– Нет, музеи подождут. На завтрак я выберу тебя. В глазах Квина вспыхнул огонек.
– Ты уверена, Кэт? Эти выходные – мой подарок тебе.
– А я думала, ты хотел отвлечься и развеяться после пребывания в четырех стенах.
Квин снова пожал плечами, смущенный тем, что его поймали на лжи.
– Да я и хотел, не стану отрицать. Но когда Закари предложил билеты на мюзикл, я подумал, ты обрадуешься. Мне нравится тебя радовать.
На сей раз Кэти не усомнилась в искренности его слов.
– Номер дорогой, – лукаво произнесла она. – Думаю, мы должны извлечь максимум выгоды. Ты же знаешь, я щепетильна.
– О да, – угрюмо произнес Квин.
– Тогда пойдем в кровать. Мы выпили столько кофе, что теперь меня переполняет энергия, ее нужно куда‑то деть.
Они были в номере до ужина. Оба были довольны, что оставались в постели – Кэти казалось, что это какой‑то сон или плод ее буйной фантазии. Как бы то ни было, она наслаждалась моментом и предпочитала не думать о последствиях. Квин, как ей показалось, изменился за эти два года – а может быть, он просто не показывал ей каких‑то своих сторон прежде. Сейчас он был куда более раскрепощенным и открытым. Кэти переполняли счастье и умиротворение. Правда, отчасти в душу вползал страх: сейчас так легко влюбиться в Квинтена окончательно и бесповоротно. Но, прижимаясь щекой к его груди и слыша мерные удары сердца, она знала: даже если ее ждут страдания, эти моменты стоят того.