Ани понимала, что выступила успешно. Публика покорена, и Адам тоже. Она не знала, что ее радует больше – зрительский успех или реакция Адама, который во время выступления то и дело бросал на нее восторженные взгляды.
– Спасибо. Я старалась, хотя это было нелегко.
Остальное она ему не скажет.
Адам вчера назвал ее привлекательной во всех отношениях. Она прокручивала эти слова в голове снова и снова, пока играла, и они помогли ей успокоиться. Может быть, когда‑нибудь она даст ему понять, какую важную роль он сыграл в ее успешном выступлении. Прямо сейчас она не смогла бы ему это внятно объяснить.
– Но ты не показывала виду, – улыбнулся он.
– В любом случае я рада, что концерт закончен.
– Думаю, нам пора выбираться отсюда, – предложил Адам. – Можно уже отпраздновать такое событие.
Не дожидаясь ответа, он нажал на наушник, чтобы проверить, на месте ли лимузин, и повел ее в гримерную за вещами.
Она сделала это! Она выступила с первым сольным концертом, и выступила успешно, – ликовала в душе Ани, собирая вещи. Она переоделась в капри и майку. Затем надела удобные туфли на плоской подошве. Макияж можно снять в отеле. И тогда она наконец сможет расслабиться, и чувство страха перед сценой окончательно исчезнет. Может быть, Адам даже присоединится к ней и остальным членам ее команды, чтобы выпить шампанского за успех.
Телефон звякнул, сообщая о новой эсэмэске. По рингтону она поняла, что сообщение от Мойры.
«Появились первые отклики на концерт. Проверь почту».
Ани открыла почту и замерла. По спине пробежал неприятный холодок. Последнее непрочитанное сообщение было вовсе не от Мойры. Писал ее анонимный поклонник:
«Ты играла сегодня божественно. Когда‑нибудь ты сыграешь только для меня».
Ани захотелось немедленно выбраться из театра. Скорее бы этот вечер закончился!
Однако толпа почитателей ее таланта думала по‑другому, стоило Ани и Адаму выйти из театра, как они оказались в плотном кольце поклонников и прессы. Посыпались вопросы, просьбы об автографе, восторженные приветствия. Охрана расчистила им узкий проход и провела к лимузину. Адам шел рядом, пока она пыталась изобразить на лице дежурную улыбку.
– Мы почти у цели! – крикнул он, стараясь перекрыть рев толпы. – Ты в порядке?
– Немного непривычно, – пробормотала она. На самом деле ей было по‑настоящему страшно. Волнение на сцене не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала сейчас.
Ей показалось, что прошла вечность, пока Адам не усадил ее в лимузин.
Адам взял ее за руку:
– Эй, да ты вся дрожишь.
– Просто я… я не ожидала такого.