— Убиться веником! — восхитилась Ольга. — А давайте тогда и мы следы оставим! Так же! А лучше — все четверо.
Так и сделали. И направились в сторону рекреационного корпуса.
— Значит, взять, чем записывать видео, — повторила Ольга. — Не вопрос, будет. Мы всё по-тихому найдём, чтобы никто ничего не заподозрил.
— У меня в вещах — там, на складе — видеокамера есть, — напомнил Артур. — Ну, которую мы в походы берём.
— Точно! Умница! — Ольга привлекла его к себе и поцеловала. — Тогда дуй за камерой, а я ещё наши экшн-камеры поищу, чтобы для верности. Вы сейчас куда? — спросила она Алёну и Олега.
— Анна Григорьевна приглашала поговорить, — пояснила Алёна. — Попытаемся насчёт того моего видео узнать, что получится. Ну и вообще…
— Ладно, тогда встречаемся в два двадцать пять ночи в первой секции, — покивала Ольга, и они вместе с Артуром побежали в сторону административного корпуса.
— Вроде весь день бегали, как им не надоест? — подумала Алёна вслух. — Я звоню ей, да?
Олег кивнул:
— Звони.
* * *
— Кажется, я понимаю, почему вы не назначите четвёртый сеанс, — вздохнула Алёна, полистав бумаги по «Нике». — Каждый следующий требует всё большей нагрузки, да? Я до сих пор не понимаю, как я сегодня справилась. Олег, по-моему, ещё мог кругов десять пробежать, а я уже еле держалась.
— Главное, что выдержали, — кивнула Вяземская. — На четыре соглашаются меньше пяти процентов. Пять прошли двенадцать человек, шесть сумели пройти четверо.
— А семь? — поинтересовалась Алёна.
— Мы с моим покойным супругом, — пояснила Вяземская. — Это было очень неприятно. Что будет дальше, мы не знаем. Может, кто-нибудь когда-нибудь сумеет пройти и восемь, и больше. Четырёх уже достаточно на все случаи жизни, если только вы не хотите поставить мировой рекорд в каком-нибудь виде спорта.
— Что случилось с вашим мужем? — спросила Алёна. — Я не нашла о нём ничего. Как будто его и не было, ни одной записи нигде, даже в «Википедии».
— Онкология, — спокойно ответила Вяземская. — Мы начали работу над «Нике», чтобы попробовать помочь ему. Я тогда хромала на правую ногу и уже смирилась, что останусь инвалидом, а ему поставили диагноз в тридцать два и сказали, что осталось лет пять, не больше. Он умер от сердечного приступа в семьдесят пять лет.
— Мне очень жаль, — Алёна посмотрела Вяземской в глаза, — но это потрясающе! Извините, что расспрашиваю!
Вяземская поднялась из-за стола, обошла его и встала рядом с собеседниками.
— Мы были готовы, что это случится в любой день, в любой час. Не извиняйтесь. Давайте обсудим дальнейшие планы. Да, я могу вывести вас на абсолютный рекорд за оставшуюся неделю, Алёна. Вас обоих. Я думаю, что вы сможете взять двести шестьдесят пять — двести семьдесят даже без четвёртой процедуры. Олег, соответственно, сантиметров на десять больше. Вы понимаете, почему я не хочу этого делать?