— Настучал всё-таки дедушкин внучек, — развеселился Ворошилов. — Передайте, что может засунуть свои жалобы… Куда захочет. Всё равно ничего не докажете.
— Олег Сухоруков, Антон Иванов, Виктория Чернова и Алёна Родионова не написали ни одной жалобы, — возразила Вяземская и похлопала ладонью по папке. — Здесь достаточно, чтобы я смогла отстранить вас от соревнований минимум на год. Вам лучше извиниться. Если только Алёна Игоревна и Виктория Васильевна не захотят доводить дело до суда.
— Достаточно, если он извинится, — сказала Алёна спокойно. Виктория следом за ней сказала то же самое.
— До суда?! — засмеялся Ворошилов. — Эти нищебродки? Ну пусть попробуют. А если я сейчас позвоню отцу, то завтра утром домой поедете и вы, и они, — Ворошилов достал из кармана, естественно, «Айфон» — и принялся водить пальцем по экрану.
— Вполне возможно, — кивнула Вяземская. — Однако, в отличие от вас, я абсолютно точно знаю, что случится завтра. Хотите узнать?
Ворошилов посмотрел ей в глаза и молча убрал смартфон в карман.
— Вы очень кстати упомянули звонок, — продолжала Вяземская. «Как это ей удаётся? — думала Алёна. — Я бы не сумела говорить с ним настолько спокойно». — Через час и… — она посмотрела на часы, — …одиннадцать минут будет звонить ваш отец. Он курирует спортивные мероприятия в этом лагере, и он захочет, среди прочего, узнать о ваших успехах.
Ворошилов молчал, не отводя взгляда от глаз Вяземской. Та вернула взгляд — в конце концов, Ворошилов отвёл взгляд в сторону.
— Я скажу ему правду, Игнат Анатольевич. Мне составило огромного труда отыскать хотя бы одного тренера, который согласится работать с вами. Вы грубите, нарушаете распорядок лагеря, отрицательно влияете на дисциплину… — на губах Ворошилова появилась презрительная усмешка, — …и, помимо прочего, вымогаете деньги у других спортсменов. В составе организованной группы — так это правильно формулируется? — посмотрела Вяземская в глаза начальника охраны. Тот кивнул.
— Ничего не докажешь, ты, старая дура, — прохрипел Ворошилов, но почти сразу же голос вернулся к нему. — Завтра же тебя уволят.
— Напротив, Игнат Анатольевич, я докажу все эпизоды. Люди готовы дать показания против вас. Вполне возможно, что вы сможете добиться моего увольнения. Если честно, это для меня будет не самой большой потерей. Меня отстранят от подготовки олимпийской команды России, но меня встретят с распростёртыми объятиями в других странах. Например, в США. Скажите, обрадуется ли ваш отец, когда узнает, что я теперь готовлю будущих чемпионов совсем для другой страны?