Пока Олег шёл в указанном направлении, его нагнала Алёна.
— Видела, как ты прыгаешь, — сказала она. — Классно! Жаль, мне сегодня не разрешили.
— Хорошо выглядишь! — сказал Олег. — Нет, правда, лучше, чем утром. Уже лучше?
— Сама удивляюсь — согласилась Алёна. — Всё, пока лучше помолчать, Трифонов не любит, когда на ходу разговаривают.
* * *
Вяземская нашла время для разговора за полчаса до начала обеда.
— Может, Олега позвать? — спросила Алёна. — У нас с ним примерно одни и те же вопросы.
— Обязательно, — согласилась Вяземская, положив папку с бумагами по «Нике» перед Алёной. — Но я хотела задать ещё несколько вопросов лично вам. Думаю, вы поймёте, почему я сейчас не пригласила Олега.
Алёна вздохнула. К гадалке не ходи, что ей интересно.
— Почему у меня так поздно всё началось? — поинтересовалась Алёна. — Это правда так важно?
— Я не настаиваю, — кивнула Вяземская. — И не предложила бы вам этот курс, если были бы хотя бы малейшие подозрения, что со здоровьем не всё в порядке.
— У нас это у всех, — пожала плечами Алёна. — У мамы, у тёти, у меня. Вначале особо не парились — в остальном-то всё нормально, как у всех. А потом приехала двоюродная бабушка. Та самая фигуристка. Сначала тоже восторгалась, какая я вся из себя спортивная, тонкая и звонкая. А когда вот об этом узнала…
* * *
Тётя, Таисия, выпроводила Алёну в её комнату и велела не вылезать и не вмешиваться. Алёна особо не удивилась: для тёти она как была ребёнком, так и осталась. В возрасте Алёны некоторые уже семьи и детей заводят и всё такое, а тётя всё ещё велит по вечерам не забывать чистить зубы. Детский сад какой-то.
В общем, она подслушала разговор. Вполне логично — если обсуждают саму Алёну, то с какого перепуга ей не вмешиваться. Да и подслушивать особо не пришлось: у двоюродной бабушки, «бабушки Жени», как её зовёт Алёна, голос зычный, «иерихонская труба», как однажды выразилась мама Алёны. Весь дом, поди, услышал.
— Не ломайте Алёне жизнь! — грозным, низким голосом приказала бабушка Женя. — Свою-то помните, Таисия Петровна? Ну и чем всё кончилось у вас?
— Я ведь просила не обсуждать это при девочке, — сухо отозвалась тётя. — С вашей стороны это некрасиво, Евгения Львовна.
— Ах, можно подумать! — бабушка Женя, несомненно, развела руками с ироничным выражением на лице. — Алёна уже женщина, голубушка. Молодая, красивая женщина. И если будете так её муштровать, погубите её здоровье. Как своё чуть не погубили. И никаких возражений! — повысила голос бабушка. — Отменяйте половину тренировок и обеспечьте Алёне нормальное питание. Её ветром на улице качает, куда это годится?