26 апреля 1988 года, одинокая и нищая, Валери Соланас умерла от эмфиземы и пневмонии в гостинице для бедных в районе Тендерлойн в Сан-Франциско. Ей было 52 года, она сидела на наркотиках, а зарабатывала на них проституцией. Другие проститутки, знавшие ее в те времена, говорили, что она была стройна, элегантна и, выходя на улицу работать, всегда надевала платье из серебряной парчи.
14 января 1991 года в журнале «Нью-Йорк» в статье «Феминистский кошмар Энди Уорхола» Роман Гейтер взял интервью у Дороти Моран, матери Соланас. Она опровергала большую часть того, что писали о последних годах Валери: «Соланас в семидесятых тихо жила в Нью-Йорке, а потом в Фениксе и в Сан-Франциско. "Я думаю, у нее были хорошие друзья, которые сильно ее выручали"». Моран отрицала, что в семидесятых Соланас часто попадала в психиатрические лечебницы: «Она писала. Она считала себя писательницей, и я думаю, у нее все-таки был талант. Несколько лет она даже прожила с мужчиной… У нее было отличное чувство юмора».
Валери Соланас похоронена в Вирджинии возле дома своей матери.
(перевод О. Липовской)
Роксанна Данбар-Ортиз. От колыбели до лодки
«Сторонница сверхвласти женщин стреляла в Энди Уорхола». Этот газетный заголовок навсегда изменил мою жизнь. Я хочу рассказать об этом открытии и о том, куда оно меня привело.
Я — ветеран радикального активизма. У меня докторская степень по истории, я уже 25 лет преподаю в Университете штата Калифорния и опубликовала множество научных монографий и статей, а совсем недавно вышли мои исторические мемуары «Красная грязь: Становление оклахомки». Я участвовала в международном движении за права человека, занимаясь главным образом проблемами коренных народов, трудовых мигрантов, беженцев и женщин.
Почему я пишу о Валери Соланас и почему считаю, что ее жизнь, наследие и наша память о ней так важны? Уже тот факт, что мне приходится упоминать об Энди Уорхоле, чтобы написать о Валери Соланас, отвечает на этот вопрос: мы по-прежнему живем в мире (богатых) мужчин. Но Валери была не просто женщиной, а блестящим художником, большую часть своей взрослой жизни провела на улице, в нищете, и так же умерла — в сан-францисском округе Тендерлойн.
* * *
Вторник, 4 июня 1968 года. Я в Мехико, сижу в ресторане «Сэнборнс» — в его изначальном виде, с фотографиями в сепии: Эмилиано Сапата и Панчо Вилья именно здесь отмечают свою революционную победу в 1914 году. Жан-Луи решил познакомить меня со старым другом Артуро. Артуро — мексиканец, поэт и анархист, активно участвует в протестах против Олимпийских игр, которые должны состояться в Мехико в октябре. С Жаном-Луи мы вместе уже четыре года, и хотя много времени провели в Мексике, с Артуро я встречаюсь впервые.