— А что нашли под камнем, сумочку? — внезапно спросила я.
— Да. — Оскар наконец-то открыл глаза. — Мех сгнил, но это, похоже, та самая сумочка, которую я видел на фото. Там ободки по бокам железные, с ними ничего не случилось. Да и дермантин не особо пострадал. Это от натуральной кожи бы и следов не осталось…
— А внутри органы все были на месте? — выпалила Маша, и Оскар от неожиданности подскочил в кресле.
— Ты о чем?
— Ходят слухи, что детей похищают на органы, — торопливо ответила я, больше всего опасаясь, что Маша ляпнет про дочку мэра.
— Бред какой-то — растерялся Оскар. — Вот так, любого рандомного ребенка, похищать на органы? Ты вообще о чем?
— Ну, не совсем рандомного, — возразила я. — Смотри, моя клиентка сообщила, что едет в “Осень” покупать дочке куклу Барби. И перед ее приходом обе куклы были куплены. Более того — похоже, как раз кукла и послужила приманкой для девочки. Так что преступник неплохо подготовился.
— Да, похоже, тут все хорошо спланировано, — нехотя согласился Оскар. — Но в истории с Никой и кинотеатром — вряд ли. Я лично беседовал с ее матерью, когда мне дело передали. Никто заранее не знал, что она поведет дочку на тот мультик. Более того — она сама еще накануне об этом не знала. Они планировали с мужем в воскресенье куда-то за город поехать, но его вызвали на работу. Он товары по магазинам развозил, отработал пять дней и собирался на отдых, но тут его сменщик заболел. Вот и вызвали с утра. А жена решила дочку в киношку закинуть, а сама по магазам пробежаться.
— За ней могли следить… — неуверенно возразила я.
— И? — уже сердито спросил Оскар. — Ну, увидел похититель, что девочка заходит в кинотеатр, тоже купил билет. А как дальше он ее вывел? В темноте через все ряды подошел и начал ей что-то втирать, загораживая детям экран? Да там скандал бы сразу поднялся.
— Он мог рядом купить место, — возразила напряженно прислушивающаяся к разговору Маша. — Тогда у него было полно времени на уговоры.
— Тогда да, — покладисто согласился Оскар. — Вот только Ника сидела во втором ряду, и рядом, а также спереди и сзади, могли находится только дети. Ну, или карлики, таких бы билетерша запомнила. С этим в кинозале строго — 8 рядов, и взрослые могут сидеть лишь на трех последних, чтобы экран детям на загораживать. И билетерша подтвердила — никто из взрослых на первых пяти рядах не сидел, за этим она проследила.
— А кто-то вообще покупал билет прямо следом за матерью Ники? — я пыталась связать концы, но они упорно не соединялись.
— Хороший вопрос, но ответить на него невозможно, — вздохнул Оскар. — Ее мать такого припомнить не может. Если кто-то и покупал, то вряд ли смог выбрать именно место рядом. Для этого надо было прямо над ней склониться, когда она к кассе подошла и деньги протягивала. Думаю, такое она бы заметила. Хотя, как знать… Но в любом случае, мы проверили по кассовому аппарату, билеты справа и слева от Ники купили минут за 15–20 до нее. А вот билеты спереди и сзади разошлись минут на 6–7 позже. Но вряд ли кто-то эти минуты стоял у кассы и выжидал.