У меня есть другие варианты. Я хочу этого. Я просто дразнила тебя за то, что ты нес меня.
Впервые с тех пор, как мы встретились, мне кажется, что он действительно смотрит на меня. Никаких запретов. Никаких рычащих масок. Аид смотрит на меня сверху вниз, как будто хочет съесть меня по одному декадентскому кусочку за раз. Как будто он уже придумал дюжину способов, которыми хочет заполучить меня, и спланировал их до мельчайших деталей. Как будто я уже принадлежу ему, и он полностью намерен заявить о своих правах, чтобы все видели.
Я облизываю губы.
— Если я скажу тебе, что мне нравится, когда ты несешь меня, ты собираешься делать это без
остановки в течение следующих трех месяцев? Или ты решишь наказать меня, заставив идти собственными усилиями? — Несколько минут назад я бы сказала, что играю с обратной психологией, но в этот момент даже я не знаю, каким должен быть его ответ.
Он наконец замечает, что я в основном шучу, и шокирует меня, закатывая глаза.
— Меня никогда не перестает удивлять, насколько трудной ты намерена быть. Выбери
стоп-слово, Персефона.
Дрожь предчувствия пробегает по мне. Все шутки в сторону, это реально. Мы действительно делаем это, и как только мы войдем в эту дверь, он может подчиниться моему стоп-слову, но в конце концов, я не могу знать. Два дня назад Аид был не более чем выцветшим мифом, который несколько поколений назад мог быть человеком. Теперь он слишком реален.
В конце концов, я должна доверять своим инстинктам, а это значит доверять Аиду.
— Гранат.
— Достаточно хорошо. — Он толкает дверь и попадает в другой мир.
Или, по крайней мере, так мне кажется. Свет здесь странно движется, и мнетребуется несколько мгновений, чтобы понять, что это хитроумный трюк ламп и воды, который посылает ленты света, танцующие по потолку. Это как полярная противоположность банкетному залу Зевса. Здесь нет окон, но толстые красные гобелены на стенах придают комнате декадентски греховный вид, а не вызывают клаустрофобию. Там даже есть трон, честное слово, хотя, как и вся остальная комната, он черный и на самом деле выглядит удобным.
Осознание накатывает на меня, и я смеюсь.
— Ого, ты действительно мелочный.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Да, ты знаешь. Все, чего здесь не хватает, — это твоего гигантского портрета. — Он, должно
быть, видел банкетный зал в какой-то момент, потому что он построил нечто, являющееся его противоположностью. Это комната поменьше и в ней больше мебели, но невозможно не заметить связи. Более того, это не похоже на остальную часть дома. Аид явно любит дорогие вещи, но те части дома, которые я видела до сих пор, кажутся уютными и обжитыми. Здесь так же холодно, как в башне Зевса.