Воцарилось молчание.
Бо указала на миску с яблочным пюре. «Дай!» – сказала она и причмокнула. Никто не обратил внимания.
Мэтт спросил:
– Так ты не едешь в колледж?
– Не еду.
– Остаешься здесь? Ты не будешь учителем?
– Не больно-то мне и хотелось. Это мама с папой хотели.
Люк встал, усадил на стул Бо, взял тарелку и принялся накладывать себе свинину. В голове у меня гудело, будто там поселился пчелиный рой. Тетя Энни застыла неподвижно, сцепив на коленях руки, опустив взгляд. Веки у нее до сих пор были красные.
– Дай! – выкрикивала Бо, подпрыгивая на стуле и вытягивая шею, чтобы заглянуть в миску с яблочным пюре. – Дай!
Мэтт отрезал:
– Нет уж, спасибо.
Люк уставился на него:
– Что?
– Знаю, для чего ты это затеял. Нет уж, спасибо.
– Что ты несешь?
– А каково было бы тебе на моем месте? – спросил Мэтт. Он был весь белый как простыня. – Если бы я отказался от законного места в университете, чтобы ты мог поступить, – как бы ты себя чувствовал? И как бы ты жил после этого?
Люк ответил:
– Ты тут вообще ни при чем, это все ради Бо и Кейт. А еще потому, что я сам так хочу.
– Так я тебе и поверил! Ты это затеял из-за вчерашних слов Кейт.
– Да плевать я хотел, веришь ты или нет. Вот стукнет тебе восемнадцать, можешь забрать свою долю и свалить в Тимбукту, мне все равно.
Он навалил себе в тарелку еды, подхватил Бо, пересадил на пол, а сам сел за стол и принялся есть.
– Дай! – кричала Бо. – Дай… пюре!
Люк взял со стола миску и поставил перед нею на пол.
Мэтт взмолился:
– Тетя Энни, скажите ему, что так нельзя!
Я непонимающе уставилась на него. Люк предлагает спасительный план, а Мэтт его отвергает. Как тут поверить брату? В голове не укладывается. Лишь спустя годы я поняла, как отчаянно желал он того, что предлагал Люк, – не только для себя, но и для нас с Бо – и как тяжело и больно было ему от того, что не может он принять этот дар.
Он повторил:
– Тетя Энни! Скажите ему!
Тетя Энни пристально разглядывала блюдо с мясом. Вздохнув, она сказала:
– Люк, к сожалению, Мэтт прав. Ты поступаешь благородно, очень благородно, но, боюсь, ничего не выйдет.
Люк метнул на нее взгляд, не отвлекаясь от еды. Из-под стола доносилось чавканье Бо.
– Слышали бы тебя сейчас родители – гордились бы тобой, – сказала тетя Энни. И улыбнулась Люку. Лицо у нее было бледное, застывшее, как у Мэтта. Вот что еще я поняла лишь спустя годы – как тяжело пришлось тогда тете Энни. Она хотела все устроить так, как будет лучше для нас, – ради брата, а еще, думаю, потому, что привязалась к нам вопреки всему, что ей пришлось из-за нас пережить, – а возможности были ограничены. Наверняка она понимала, что жертва Люка стала бы ответом на все вопросы, понимала она и мучения Мэтта. А главное, видела, что Люк сам по-настоящему не представляет, на что идет.