— Раздвинь бедра.
— Дрю, это неправильно.
Но она все равно раздвинула ноги, и Дрю прижался губами к лону. Проведя языком по ее сладкой щели, он застонал. Рейвен была чертовски вкусной. Он щелкнул языком по клитору, наслаждаясь вкусом. Сдвинув язык вниз, Дрю собирался войти в ее дырочку, но следующие слова заставили его остановиться.
— Я — девственница, — сказала она.
Отстранившись, он уставился на неё.
— Что?
— Я никогда не была с мужчиной. Не знаю, что случится, если ты засунешь свой язык внутрь.
Его член стал ещё больше.
* * *
Рейвен не могла поверить в происходящее.
Она прислонилась к задней стене бара Бобби, пресловутой забегаловки, а Дрю стоял на коленях перед ней, облизывая ее лоно. Не о таком она мечтала. Не говоря уже о том, что она только что выдала свой девственный секрет. Почему так сложно держать рот на замке? Разумеется, это было бы чертовски просто.
— Ты сохранила свою сладкую вишенку для меня? — спросил Дрю.
— Я не знаю.
Она думала о нем на протяжении многих лет, но не ожидала, что он такой… пещерный человек. Рейвен никогда не предполагала, что Дрю будет себя так вести, поэтому для неё это совершенно новый опыт.
— Я собираюсь заклеймить твою киску, Рейвен.
Она не стала с ним спорить.
— Только я. Она моя. Скажи это.
— Сказать что? — спросила Рейвен.
Он снова сделал то, что помешало ей связно мыслить. Всякий раз, когда Дрю касался её в баре, Рейвен сопротивлялась. Теперь, когда его руки коснулись самой интимной её части, она смутилась. Это несправедливо. Не то, что он творил с её телом, и не тот факт, что она запала на него.
«Я этого хочу».
«Я так сильно этого хочу».
Она никогда не хотела ничего настолько плохого.
— Ответь мне, кто собирается сорвать твою вишенку? — спросил Дрю.
— Ты.
— Имя.
— Дрю Рейнольдс.
— Ты собираешься отдать её мне? — снова спросил он.
— Да.
Ого, он заставил ее сказать эти слова, и это возбудило ещё больше. Она не хотела, чтобы он останавливался, равно, как и не хотела ему подчиняться.
Его язык вернулся к клитору, всосав твердый бутон, и Рейвен ахнула, кусая губу. Она должна молчать. Последнее, чего она хотела, — быть застуканной в таком положении.
Взглянув вниз, она всё ещё не могла поверить, что голова Дрю была под её юбкой, а его язык творил чудеса с её клитором.
«Привыкай к этому».
«Это реально».
Рейвен совсем не привыкла к удовольствию, и каждый удар языка Дрю делал ее более влажной, а разгоревшийся огонь полыхал ещё жарче. Она больше не владела своим телом. Оно принадлежало Дрю.
— Я чувствую, что ты на грани. Детка, дай мне свою сладость.
Закрыв глаза, Рейвен почувствовала, как скручиваются внутренности от интенсивности ощущений.