Позже вечером, когда Дрю вернулся домой, он думал о том, что сказал ему Брайс. Он не жил как монах, и теперь чувствовал, что ему аукнется, если он не будет осторожен. Он не хотел, чтобы Рейвен пострадала. Пробыв с ней рядом даже такое короткое время, Дрю изменился. Он снова… ожил. Сначала умер отец, затем мать переехала в дом престарелых, а после уехала Рэйвен. С тех пор он был потерян и работал только потому, что это было просто. Конечно же, было легко. Он занимался этим всю свою жизнь, и наблюдал, как до него это делал его отец.
У него и в мыслях не было заняться чем-то другим.
Рейвен вошла в его жизнь, и он стал другим. Дрю с нетерпением хотел заполучить её, быть рядом с ней. Она заставила его снова захотеть жить.
Было ли неправильным желание обернуть свои руки вокруг нее, и никогда не отпускать?
Пустота, в которой жил Дрю, убивала. День за днем он вставал, ходил на работу, или трахал какую-нибудь женщину, а затем снова работал. Когда день заканчивался, он принимал душ, ел, занимался работой во дворе, и ложился спать. Каждодневная рутина.
Дрю жил лишь наполовину.
С Рейвен он хотел жить полноценной жизнью, от которой всё время убегал.
* * *
В духовке готовилась лазанья, наполняя квартиру потрясающими запахами. Рейвен уставилась на свое отражение и съежилась. Она никогда не была аккуратной, когда дело касалось кулинарии, поэтому Рейвен быстренько приняла душ, переоделась и ещё раз посмотрела на свое отражение в зеркале.
Разве черный не должен стройнить? Джинсы, которые она обычно носила, впивались в бедра, причиняя дискомфорт, и Рейвен заменила их плотно облегающей чёрной юбкой.
Еще на ней была черная рубашка, и это заставило ее подумать о похоронах. Она быстро сняла её и надела пастельно-розовую. Рейвен решила, что ей просто нужно пройти через это. Предстоящее свидание казалось кошмаром. А может ли она вообще назвать это свиданием?
Он заявил, что она принадлежит ему, и Рейвен смирилась. Больше, чем просто смирилась. Когда он обернул свои руки вокруг неё, крепко прижав к себе, её лоно намокло.
— Это же ужин. Ничего не произойдет. Просто милый ужин, хорошая еда и приятный разговор. Некоторые прикосновения были бы уместны.
Она снова поморщилась и поблагодарила зазвонивший телефон, который выдернул её из таких мыслей.
— Алло.
— Привет, дорогая, как дела? — спросила ее мать, Миранда.
— Мам, привет, а как твои дела?
— Мне одиноко. Моя дочь ни разу не навестила меня с тех пор, как вернулась домой.
— Миранда, нашей девочке нужно привыкнуть к городу. Ты должна дать ей шанс. Она же не ходит по вечеринкам, — сказал её отец Кларк.