Епископ напрягся.
— Если тебе были нужны рабочие руки, то не следовало обращаться в Конклав, — огрызнулся он и тяжело вздохнул. — Мартиса — опытный писец и переводчица, и у неё есть дар. Её обучали в Конклаве. Ищейки чуют её магию. Мы поместили её в комнату со священниками, но собаки сразу же ринулись к ней. — Он замолчал, посмурнел. — Несмотря на репутацию практикующего падальщика, ты всё же прославленный маг. Светила считают, что если кто-нибудь и пробудит дар Мартисы, то это —ты.
Шилхара изучил свою новую ученицу. Она ответила ему пристальным взглядом, но непритязательное лицо осталось спокойным. Вряд ли. Он имел дело с лакеями Конклава, но не с теми, которых подбирает и привозит его самый ненавистный соперник.
— Занятная головоломка, не спорю, но у меня мало времени, чтобы забавляться превратностями благословения даром. Мне нужен ученик, способный к сложным переводам и простым заклинаниям, которые занимают больше времени, чем я могу сейчас себе предоставить. Как и у Конклава, моя первоочередная задача — победить Скверну.
— Разве? — Вопрос Камбрии был полон скептицизма.
Шилхара ухмыльнулся. Он поспорил с Гарном, сможет ли епископ не озвучить свои подозрения.
— Даже такой маг-падальщик как я может протянуть руку помощи. Или в своих сомнениях вы озвучиваете позицию всего Конклава?
Голос Камбрии стал лукавым:
— Конечно, бог говорит с тобой, искушает всевозможными обещаниями, если ты только присягнёшь ему на верность, в которой отказываешь Конклаву?
Беззаботность Шилхары бесследно испарилась. Если бы Камбрия знал, какие сны мучают его по ночам, какой шёпот его соблазняет даже при свете дня, то беспокойство Конклава сменилось настоящей охотой на ведьм.
Мартиса хранила молчание с тех пор, как впервые вошла в его владения, ничем не проявляя своего нрава. Если он откажется от неё, это ещё больше встревожит священников.
— Мартиса из дома Ашеров. — Он улыбнулся, когда она напряглась. — Его преосвященство говорил за вас на протяжении всей встречи. Вам нечего добавить? Или же вы страдаете тем же недугом, что и мой слуга, и вам отрезали язык?
Он проследил за её взглядом до Гарна. Слуга ободряюще кивнул ей. Шилхара мог бы подумать, что девушку легко запугать, если бы не её спокойное поведение.
— Нет, сир, я не немая. Но ведь невежливо перебивать беседу?
Он замер, услышав её вопрос.
«Крылатый Берсен, что за великодушный бог благословил эту женщину таким голосом?»
Утончённый и чувственный, он обволакивал точно шёлк.
Контраст между сладкой речью и невзрачной внешностью поражал. До этих слов Мартиса словно растворилась в окружающей обстановке, всеми позабытая. Теперь же она сияла, приковывая внимание любого. Он взглянул на Камбрию, который одарил его самодовольной улыбкой.