Собственный гнев пересилил опьянение, и Шилхара скрестил руки на груди.
— Я тебя не прошу, Гарн. Я приказываю.
Двое мужчин долго сверлили друг друга взглядом. Наконец, Гарн издал низкий гортанный рык, пинком отшвырнул чашки в сторону и на всякий случай потушил пламя. В безжалостной темноте слуга демонстративно хлопнул дверью, покидая кухню.
— И тебе спокойной ночи, ханжа ты этакий! — крикнул ему вслед Шилхара.
Он же не виноват, что шпионка Камбрии связала его по рукам и ногам. Лучше уж тогда на деньги епископа купить гурию на ночь. Никаких обещаний сердца, запутанных эмоций и уязвимости. Чисто деловая сделка, в которой услуги шлюхи облегчат всепоглощающее желание обладать женщиной, посланной его предать.
К тому времени, как он, пошатываясь, добрался до двери, огонь Пелетты уже полностью овладел его разумом. Дезориентированный действием алкоголя и кружащейся темнотой Шилхара сначала вошёл в буфет, а затем врезался в стену, прежде чем сумел доковылять до большого зала.
— Гарн, ты идиот, — пробормотал он, держась за шаткие перила. — Я убью тебя, когда увижу. Той свечой, которую ты задул.
Пьяный и все ещё истекающий кровью, он сумел пробормотать заклинание колдовского света, подняться по лестнице в свою комнату, не свернув шеи, и рухнуть в постель. Шилхара стал стягивать с себя одежду, запутавшись в рукаве, пока не разорвал рубашку, чтобы освободиться. Потолок кружился, и Шилхара, превозмогая тошноту, прикрыл глаза. Сон быстро овладел им, вместе с красочными сновидениями, искажёнными присутствием Скверны.
Мартиса, обнажённая и уязвимая, перед ним, и он берет её мириадами способов. Его член скользит в её рот, лоно, меж ягодиц. Он застонал во сне, неповреждённая рука скользнула под одеяло, чтобы схватить основание возбуждённого члена и погладить.
Голос божества витал в мыслях, точно змеиный шёпот.
Она будет твоей. Используй её так, как тебе заблагорассудится. Выбрось, когда надоест. Бесчисленное множество других будут твоими. Властвуй и пользуйся. Я могу воплотить это в явь для тебя.
Холодно-соблазнительные, образы стали ярче. Подобострастная и молчаливая, Мартиса никогда не встречалась с ним взглядом, пока он брал её, никогда не отвечала на ласку и не просила поцелуя. Воспоминания вторглись в манипуляции божества с его желаниями. Мать, униженная гадом. Пустота в её глазах. Запах мочи.
Последнее разрушило власть Скверны над его снами. Шилхара замер, рука все ещё сжимала член.
Желудок скрутило от сочетания агрессивного прикосновения бога и чрезмерно сильного огня Пелетты. Кровь хлынула из носа. Он рассмеялся, невнятно и хрипло.