— Гарн, а я всё гадал, куда же ты запропастился. Я ожидал тебя увидеть на прошлой неделе.
Он подмигнул Мартисе и поклонился.
Она взяла инициативу:
— Не могли бы мы купить у вас два напитка?
Купец поспешил выполнить их пожелание, раздавив дыню в миске, пока она не стала похожа на розовую кашицу. Он добавил мёд и вино и разлил по деревянным кубкам. Сладкий и освежающий напиток смочил пересохшее горло.
Когда Гарн повёл Мартису обратно в хаос рынка, она мельком заметила алые одеяния. Толпа расступилась ровно настолько, что она увидела Шилхару, стоящего у прилавка, где продавались яркие шелка, стопки ковров и арбалеты. Поглощённый разговором с двумя купцами, он её не заметил. Курманы, судя по одежде и позе. Черноволосые и более низкорослые, чем прибрежные народы, они носили свободные штаны, жилеты и остроносые башмаки, типичные для горных кочевников. Стоя слишком далеко, чтобы подслушать их разговор, она наблюдала, как они разговаривают с Шилхарой на смеси театральных жестов и резких восклицаний.
Она потеряла их из виду, когда Гарн потащил её через толпу к другому прилавку, где были выставлены глиняные кувшины и стеклянные фляги разных размеров. Как только они вошли в палатку, великан отпустил её и сделал знак продавцу. Мартиса стояла рядом и зачарованно наблюдала, как Гарн торгуется, обмениваясь с купцом жестами, ворчанием и короткими звуками.
Прикосновение к плечу заставило её подпрыгнуть. Она резко обернулась, едва не задев человека, стоявшего так близко от неё.
— Мартиса! Какая встреча.
Если бы земля разверзлась у её ног, она бы охотно прыгнула в пропасть. Улыбающийся ей мужчина был потрясающе красив, настолько, что женщины и мужчины останавливались обернуться на него. Густые светлые волосы касались мускулистых плеч. Глаза в ореоле густых ресниц были ярче вод горного озера, но светлее дождевой лужи. Скульптурное лицо без единого изъяна, словно создавшие его божества выбрали один момент, дабы благословить человека совершенной красотой.
Восемь лет назад он был сбывшейся мечтой, удивительным даром для наивной девушки, чьё положение и внешность лишали её возможности познать такие вещи, как любовь и дружба с мужчиной. Но грёзы померкли перед реальностью. С тех пор она стала старше, мудрее, и обнаружила тщеславного, пустого человека за потрясающей оболочкой.
— Здравствуй, Балиан.
Её холодное приветствие превратилось в писк, когда он поднял её и заключил в восторженные объятия. Всё ещё шатаясь от столь неожиданного проявления чувств, она снова взвизгнула, когда Гарн чуть не сломал обе руки Балиану, вырывая её у него.