Не подействовало. Гвардеец лишь пожал плечами.
– Случится. Когда кое-кому наскучит изображать неприступную императрицу без гроша в кармане. И придется согласиться на мое заманчивое предложение. Других не поступит.
Вероятно, величина высокомерия в этом мире постоянна, если у меня его убавилось, то у Мэтта заметно прибыло. Наглец!
– Ха-ха! Лучше остаться навеки в одиночестве, чем слушать твои бесконечные нравоучения!
– Нравоучения закончатся, как только ты начнешь следовать моим советам!
– О, так мальчик Хайдер задумал перевоспитать меня?! Меня?! Правда?!
«Друг» спокойно кивнул.
– Почему бы и нет? Я готов к сложностям и совладаю с твоим боевым темпераментом. В армии я видел, как заносчивых аристократов спускают с небес на землю. Спасибо Марэ, он уже сделал полдела, мне лишь осталось оказать на тебя благоприятное влияние и проследить, чтобы ты не наделала новых глупостей.
Все, с меня довольно! Обхватив себя руками, я заторопилась вниз по улице, и плевать, что льет за воротник. Мэтт, разумеется, ни на шаг не отставал, не замолкал и моей обиды не замечал. Теперь он упоенно вещал о своем ночном дежурстве, о скором повышении…
Что ж, поздравляю, Фло, ты докатилась! Буквально каждый вытирает об тебя ноги! И Хайдер ведет себя не лучше других. Превосходство проскальзывает в его жестах, покровительственном ироничном тоне. А как еще общаться с осужденной? Нет, я не собиралась с ним спорить, ведь действительно была виновна, но не во взрыве института, а в промышленном шпионаже!
Ну и… в гибели двух его коллег. Косвенно. Смерть агентов Ведомства на совести Макса! Это он их убил! Он, а не я!
Одного не пойму. Почему никто не видит главного – я, можно сказать, единолично нейтрализовала главу террористической группы «Белый рассвет»! Если бы не я, погибли бы сотни невинных. Но высшее общество волнует лишь то, что я спала с рорским отродьем!
Его светлость прав, ничего хорошего меня здесь не ждет. Я люблю столицу, но лучше уехать. Зарплаты едва хватало на содержание дома и на дорогие сигареты… и косметику… и поездки в экипаже. На еду уже не оставалось.
И я бы уже искала варианты переселения, если бы не одна проблема весом за центнер – мой бедовый братец. С Фрэнки мы почти не пересекались: я целыми днями пропадала в институте, он – неизвестно где. Лишь иногда по утрам из соседней спальни доносился раскатистый храп и тянуло перегаром, я не беспокоила младшего, избегала… Боялась не справиться с чувствами и прибить паршивца.
Но однажды это безвольное и неодаренное создание само встретило меня на нашем пороге. Загородив своим пузом проем, Фрэнки потребовал… денег! Ему, предки, не хватало денег! На развлечения! Выпивку! В тот день соседи наблюдали уникальное зрелище, как толстый юный лордик мчался со всех ног по улице, а вслед ему летели сгустки чистой силы. Какое убожество! Какое… У-у-у! Ненавижу! И этот гаденыш теоретически имел право на половину особняка! Если будущие маги начинали взрослую жизнь в шестнадцать лет, то бездари в четырнадцать. При этом опекуном брата я все равно останусь еще два года. И получалось… я не могу продать дом без его разрешения! Без разрешения этой толстой задницы, которая всю жизнь существовала за мой счет, ни дня не работала и сейчас не торопилась! Ар-р!