А о совместной продаже даже заикаться нельзя. Фрэнки сразу смекнет, как нажиться, и никогда не подпишет согласие. Узда с братца сорвалась окончательно, и теперь его ни приструнить, ни заставить…
– Мэтт! – Я строго взглянула на гвардейца, когда впереди показался фасад родного дома. – Ты обещал поговорить с Фрэнком.
Кажется, я перебила его на важном для него моменте. Хайдер только перешел к кульминации рассказа о собственных подвигах на последнем задержании. Пухлые губы недовольно поджались.
Что? Раз ты такой умный, попробуй сначала вправить мозги моему брату.
Скептически фыркнув, Мэтт некоторое время разглядывал лужи в моем палисаднике. Неужели нечего сказать?
– И как ты себе это представляешь, Фло? Когда пацану было тринадцать, ты могла отослать его в армию кадетом, а теперь? Он взрослый, сам решает свою судьбу.
– То есть меня ты без устали поучаешь, а с Фрэнки даже поговорить боишься?
– Пока он сам не захочет измениться, не перестанет оплакивать разбитую мечту, никто ему не поможет.
– Значит, я должна смотреть, как он превращается в животное? А если Фрэнк свяжется с Гильдией? Ты не думал об этом?
– Думал. И даже припугнул тюрьмой. Только… прости за прямоту, твой брат не станет рисковать собственной шкурой. К тому же непросыхающая пьянь Гильдии не нужна. – Хайдер тяжело вздохнул и продолжил: – Пустая это затея, Фло. Я мог бы дать ему рекомендацию в армию, но… Надо реально смотреть на вещи. Фрэнку не сдать квалификационный норматив, а очередной отказ может добить его окончательно.
А вот я не верила в малодушие брата и хорошо помнила того подозрительного типа, подвозившего его на телеге осенью. И откуда-то Фрэнки доставал шеги на выпивку и еду? Макеты свои он все выбросил.
– Получается… ничего нельзя сделать? – переспросила я холодно. – Или это ты не хочешь ничего делать?
– А что я могу?! – внезапно рявкнул гвардеец. – Что?! Скажи – и я исполню! Вытащить его из борделя, где он сидит сутками напролет и пялится на голых баб?! Это, знаешь ли, не преступление!
– А?! – Я не поверила собственным ушам. – В борделе?!
Боги… какое позорище! Мой брат, лорд Келерой, пьет в борделе в четырнадцать лет? И я ничего не знаю об этом?
– Да, в борделе! – безжалостно подтвердил Мэтт. – Печально, но Фрэнка придется оставить в покое. Мы ничем ему не поможем. А дальше… жизнь его научит. Даже если я ошибаюсь и он ступит на скользкий путь… В тюрьме или на каторге отлично думается над своим поведением, там режим и умеренное питание. А главное, это решит все твои проблемы.
Нет слов… Он сейчас… серьезно это?! Просто махнуть рукой?! На собственного брата?!