– Слухами земля полнится, что нынешней осенью ты стал богаче на крупную сумму в серебряных рублях, – наконец произнес Архип.
– Я не слушаю сплетни и пересуды, – пожал плечами хан.
– Вот и князь Всеволодов не слушает их. Я ему о серебре. А он, мол, если обломилось Воиборкану такое счастье, так пусть ему и остается. Не до тех богатств сейчас. Пусть владеет серебром и занимается своими стадами, которые нужно вести на зимние пастбища.
– Я сам решу, что мне нужно делать, – подбоченился хан.
– Конечно, сам. Я так князю и сказал. А он так поглядел на меня и говорит: мол, а разве я иначе сказал? Пусть сам конечно же решает, что лучше для его народа. На то его соплеменники и выбрали великим ханом. Он бы и сам в гости к тебе зашел, но некогда, дома порядок наводит. Но если ты считаешь, что Ростислав Всеволодович тем тебя обидел, то он непременно навестит твои кибитки, чтобы лично выказать свое доброе расположение.
– Передай князю, что я ценю его заботу. И готов помочь навести порядок дома.
– Ростислав добрый хозяин и не любит, когда в доме за метлу берутся гости.
– Мне сказали, что с тобой пришли джанавары. Но что-то я их не вижу, – цыкнув, сменил тему кочевник.
– Ты же знаешь, волки отличаются не только свирепостью, но и хитростью. Бродят где-то по округе, выискивают добычу. Но пока волк сыт, он ведь не опасен для отары. Только взбесившийся зверь станет резать всех без разбора. Сытый же пройдет мимо, даже не посмотрев в сторону овец.
– Твоя правда, Архипка. Проходи к моим шатрам, гостем будешь.
– Благодарю тебя от чистого сердца, Воиборкан, но поскачу я. Слишком много забот на меня свалил мой князь.
– Жаль. Может, на обратном пути?
– Я постараюсь.
Разговор, состоящий почти сплошь из намеков и недомолвок, длился лишь несколько минут, но за это время решилась судьба сотен тысяч степняков, подвластных руке киевского великого князя. Вот так, походя. Чудны дела твои, Господи.
Архип приложил руку к груди, изобразив поклон, кивнул на оружие дозорных, сложенное в стороне, и развернул своего коня. Михаил и Илья последовали его примеру. Переговоры завершились успешно. Безопасник не стал говорить, что об этом не следует распространяться, это и так подразумевалось. Хан не дурак. Ему не нужно указывать на очевидные вещи.
Итак, Ростислав позволял Воиборкану оставить себе выплаченное бунтовщиками серебро и обещал забыть о его намерении участвовать в междоусобице. Разумеется, если хан одумается и согласится довольствоваться малым. Конечно, ему как-то придется утихомирить своих воинов, уже готовых выступить в поход. Но с этим он пусть разбирается сам.