Бывалый воин встретил его в полуприседе, грамотно укрывшись за круглым щитом. Стопроцентной защиты он не даст, что-то все одно выглядывает наружу. Но, с другой стороны, выступающих частей не так много и их площадь крайне мала, поди еще попади. К тому же они защищены броней.
Над верхним срезом видны только глаза в прорезях полумаски. Ну и сама голова, прикрытая шлемом. Если тот окажется стальным, а сегодня на Руси подобное не такая уж великая редкость, то это достаточно серьезная защита даже от бронебойной стрелы, выпущенной в упор. Но наконечник в виде усеченного конуса имеет куда большие шансы пробить эту преграду. А если нет, то попадание в голову в любом случае не пройдет бесследно, и у Михаила будет время для атаки.
Именно по этой причине Романов недолго думая пустил стрелу в лоб противнику. Правда, он не ожидал, что тот успеет среагировать на дистанции всего лишь в двадцать шагов. Мгновение, и пущенная стрела вонзилась в поднятый щит, пробив железную кромку.
А со следующим ударом сердца бывалый воин атаковал уже сам, метнув в Михаила небольшой топор. Романов не понял, как именно успел на это среагировать, задействовав лук и чуть сместившись в сторону. В последнем не было необходимости, так как тяжелое оружие все равно прошло бы мимо. Но если бы он промахнулся по топору, то вышло бы скверно.
Мародер не дал ему ни секунды передыха. Одновременно с брошенным оружием он и сам устремился в атаку. Чтобы хоть как-то сбить атакующий порыв, Михаил бросил в него свой лук. Весьма дорогое изделие, штучная работа, но тут уж не до жиру. Воин отмахнулся от него щитом, даже не замедлившись. Уловка не сработала. Нужно было бросать в ноги, это подарило бы хоть одно мгновение.
Михаил уже скользнул в некое подобие транса, слегка отстранившись от тела, а потому ему удалось уклониться от рубящего удара, одновременно с этим атаковал ногой по опорной противника. Тот потерял равновесие, слегка присел и, как результат, замедлился. Одновременно с этим Романов завел руку за правое плечо и, откинув стопор, рванул меч из специальных ножен на спине.
Но как бы ни был он быстр, мародер успел прикрыться щитом, и клинок с глухим звоном ударил по железному канту, перерубил его и, глубоко войдя в дерево, завяз в нем. Будь у Романова время, он смог бы освободить оружие, но старый воин не собирался предоставлять ему такую возможность и, крутанув щит, взял засевшее оружие на излом. Выбор у Михаила невелик: либо отпустить рукоять и остаться без меча, либо попытаться сохранить его и подставиться, потеряв равновесие. И он выбрал первое.