Прокоп, сипя и роняя тягучую слюну, встал на четвереньки, но сил на то, чтобы наконец распрямиться, у него все еще нет. Ничего удивительного. Прилетело ему знатно. А вся схватка едва ли заняла минуту. К слову, Михаил до сих пор слышал едва различимый отдаленный топот копыт.
Снял перчатку со стальными пластинами и повернул к себе лицо обеспамятевшей женщины. Заодно и пальпацию провел, убеждаясь, что челюсть у нее цела. Непонятно, с какого эти придурки положили глаз на девочек. Их матери едва исполнилось тридцать, и она была в полном расцвете своей женской красоты. Высокая грудь при красивом лице и не худосочной, стройной фигуре с крутыми бедрами. По сегодняшним меркам эталон красоты. Впрочем, далеко не только по сегодняшним.
– Ну ты как, Прокоп? – поинтересовался Михаил у пришедшего в себя мужика.
– Н-нормально, – привалившись спиной к бревенчатой стене, ответил тот.
– Вот и ладно.
– Что с Аленой?
– Все хорошо. Сейчас в себя придет. Только шрам останется.
– Это ничего. Главное, что живы, – вздохнул мужик, на лице которого вновь начали проступать краски.
– Спасибо тебе, Прокоп, – поблагодарил Михаил.
– За что? – удивился мужик.
– За то, что защищал моих детей, как своих, – с самым серьезным видом произнес Михаил.
– Защищал, – хмыкнул мужик.
– Как мог, так и защищал. Другой бы и этого не сделал.
– Первуша, Анюта! – послышался встревоженный и одновременно обрадованный голос Ксении, которая не утерпела и, оставив лошадей на опушке, прибежала-таки в деревню.
– Мама! Мама! – в один голос закричали дети, бросаясь к ней навстречу. Перемахнули через плетень и сразу же оказались в ее объятиях.
– А ить дети не твои, – хмыкнул Прокоп, с облегчением наблюдая, что его жена пришла в себя.
– А какая разница, – пожал плечами Романов. – Главное, что я за них в ответе.
– Тоже верно, – поднимаясь на ноги, согласился мужик.
– Ну показывай, что у тебя тут, – огладив бороду, произнес купец.
Он взял в руки первый доспех и осмотрел со всех сторон. У убитых воинов нашлись запасные железные пластины, поменять же пробитые для Михаила не составляло труда. На два доспеха затратил меньше часа. Вообще-то дыра диаметром едва ли в десять миллиметров на эффективность защиты не влияла, поди еще попади в нее. Зато это существенно сказывалось на цене. А к чему терять на ровном месте, если можно обойтись без этого, затратив минимум усилий.
После ламеллярных доспехов настал черед шлемов. Два вполне исправные, третий после знакомства с топором требовал вдумчивой работы кузнеца. На постоялом дворе таковой имелся, но ему доверять работу с оружием не стоило. Так себе мастер. Поправить сельхозинвентарь, починить повозку или подковать коня, и не более. Посещать же ради этого город никакого смысла. Их путь лежал в другую сторону, прямиком через степь, в Пограничный. Тащить с собой туда шлем, чтобы починить и продать, глупо. Там новое можно купить по разумной цене. Бывшее же в употреблении не котируется. Словом, овчинка выделки не стоит.