— И ведь ваш Парагвай мешает британцам в этом регионе мира. А они любят и умеют зарабатывать для себя на других странах. Именно поэтому они и воюют сейчас с Россией. Мы не брали у них кредиты, не пускали их товары к себе в страну в том количестве, как им хотелось. Вели себя как нам было выгодно и нужно, вступая с англичанами в борьбу разных частях Европы и Азии. Именно из-за этого, идёт война, а, не из-за того, что англичане вдруг решили защитить от нас бедных турков, и заодно спасти мир от русских варваров.
Лопес внимательно на меня смотрел, и слушал.
— И с Парагваем, так будет, если он, вы, продолжите вести свои дела самостоятельно. Вам устроят войну, да, вам и самим нужен полноценный выход к морю. Поэтому вас будут делать атакующей стороной и виноватой во всём. Бразилию и Аргентину вам не одолеть, тем более британцы им дадут кредиты для войны с вами. Поражение ослабит вас, и они начнут навязывать свои условия, прежде всего кредиты. А они будут нужны для восстановления страны. И как говориться, господин Лопес, кто платит, тот танцует мадмуазель. Сами же британцы заработают на этой войне дважды, на Парагвае и Аргентине с Бразилией. Вот так то, господин Лопес, дела делаются в большой политике. С холодным расчётом, чужими руками и кровью, — закончил я свой монолог и отхлебнул кофе. Лопес помолчал, и спросил:
— А почему тогда Россия воюет сейчас одна, без союзников?
— Скажу вам, прямо, — начал отвечать я на его вопрос, — мы были уверены, что в войне с турками мы обязательно разобьём их, так и было последние сто лет. Так было бы и сейчас. Но, Англия, Франция и Австрия, испугались будущего усиления и без того сильной России после победы. И решили нас сдержать. И, англичане, зная, что им самим нас не одолеть, уговорили французов повоевать опять с нами и англичанам на пользу. Сыграв на их самолюбии и старых обидах. А те и рады это были сделать.
— Уже не очень и рады, — сообщил мне о настроениях среди французов Лопес, как говориться их первых рук сведения. Я в ответ на это улыбнулся кивнул и продолжил:
— Но, хочу сразу сказать, наверняка опережая ваш вопрос, что проигрывать её Россия и я, не собираемся. Можете это смело говорить французам и даже напомнить им про события не столь давние, — улыбаясь сказал я.
— Вы, имеете виду поход в Россию Бонапарта, — спросил Лопес.
— Да, вы совершенно правы. Мы запрягли лошадей и теперь начинаем езду. А русские, сеньор Лопес, любят ездить быстро и лихо, — почти спёр я выражение как считается у Бисмарка.
— Русская дорога, она у нас такая. Когда мы отступаем, это значит мы вперёд идём, — озвучил я строку из песни Игоря Растеряева и засмеялся.