Вообще Магнус любил малышей. Даже хотел стать детским психологом. Но это чувство было отстраненным. Если же говорить о заботе, о том, чтобы уделять им внимание… Все это казалось ему чрезвычайно утомительным. Каждый раз, когда требовалось играть с детьми или отправиться с ними в парк, он устраивал маленький спектакль, изображая идеального отца. Именно так ему хотелось выглядеть в глазах окружающих. Но всегда после возвращения он ложился в кровать и отдыхал.
Как дети будут жить без нее? Без матери вся забота об их воспитании легла бы исключительно на плечи отца.
Видение мертвой женщины всплыло в ее памяти настолько четко, что Анна могла ясно различить каждую иголку хвои, прилипшую к одежде жертвы, когда они тащили ее по лесу. Щеки Анны порозовели от стыда. Она всегда считала себя приличным человеком, тем, кто давал деньги нищим у магазинов, когда в карманах оставалась мелочь, кто имел крестников, придерживался общепринятых норм поведения и морали, любил детей, готовил нормальную еду, голосовал за соцдемов из сострадания к тем, кому хуже жилось, и в остальном тоже соответствовала некому эталону. Но, когда дошло до дела, она оказалась трусихой. Оттащила жертву подальше от дороги, а потом сбежала. Кто отреагировал бы так же, став соучастником убийства? Только самая дрянная личность. Вот и весь сказ. В какой-то момент Анна чуть ли не начала мечтать о том, чтобы ее внезапно поразила тяжелая болезнь, вытеснившая из головы все воспоминания о случившемся. Например, она могла бы стать настоящей психопаткой. Но на смену этим мыслям быстро пришли размышления о том, кем была эта женщина, имела ли она семью. Анна не смогла определить возраст бедняжки. Она могла быть старше ее, но могла быть и ровесницей. Похоже, у нее просто была тяжелая жизнь. А вдруг у нее были сыновья или дочери, которые сейчас тоскуют по маме и которым, возможно, никогда не суждено будет узнать, что с ней случилось? Да что она вообще делала поздно вечером одна посреди леса? Хотя ей особо и не хотелось это знать. Насколько Анне было бы легче, если бы незнакомка оказалась абсолютно никчемным человеком, если бы она никогда ничего не узнала о близких несчастной. Ведь, окажись в это дело замешанными маленькие дети, насколько труднее Анне стало бы жить при мысли о содеянном.
— Мне надо отдохнуть вечером, — сказала она. — Мои нервы на пределе.
— Хорошо, — согласился Магнус, хотя и скорчил страдальческую гримасу.
Она видела, как муж лихорадочно размышляет, пытаясь отделаться от неприятных обязанностей.
— Я могу забрать детей из садика, — продолжил он. — Это не составит труда. А на занятия у меня будет целый день. Ты, пожалуй, сможешь сходить в кино после работы?