Я как-то спросил Хельгу — какого черта в правилах Академии написано, что чуть ли не под страхом отчисления запрещено ночевать в комнате у девчонок, или наоборот, принимать курсантку у себя в постели? Где логика? Если ВСЕ это делают?! Да еще и так делают, что только за голову хватаешься — если ты не участвуешь в оргии, значит, не уважаешь товарищей.
Кстати, девственность Фелны уберегло именно то обстоятельство, что ее физиономия препятствовала участию в подобных «вписках». А Хельгу просто боялись принимать в свои веселые игрища — папенька девушки рассердится, да кааак…даст под зад! Да не коленом, а носком кованого армейского сапога!
Хельга, с обычным ее хихиканьем и заговорщицким голосом пояснила, что не будь этого пункта курсанты вовсем съехали бы с катушек. И тогда бы Академия превратилась в совершеннейший бордель. После недолгого размышления я пришел к точно такому же выводу.
С парнями я не дружил. Не нравились мне здешние парни. С мелкими дружить как-то глупо, хотя некоторые из тринадцатилетних мальчишек смотрели на меня с восторгом и обожанием Ну какой мне друг мелкий спиногрыз? О чем мне с ним говорить? Я-то взрослый мужчина! А те парни, что были примерно одного со мной возраста, тихо и громко меня ненавидели. И старались при каждом удобном случае приопустить, а лучше всего — как следует измордовать на учебном ристалище.
Кстати, и об этом поведали мне девчонки — они захлебываясь и хохоча рассказывали о том, как парни все свое свободное время проводят на тренировочной площадке, разучивая все новые и новые приемы из каких-то не всем известных свитков и книг, рассказывающих о боевых искусствах. И отдыхая между тренировками рассуждают о том, как надерут мне задницу и покрутят меня на одном месте.
Но пока что крутил их я. Каждого, по очереди — избивая до синяков, до кровавой юшки. Каждый раз после тренировки кому-нибудь из признанных заводил и знатоков единоборств приходилось вправлять носы, сращивать рассеченные губы, порванные уши, вправлять вывихи и лечить ушибы внутренних органов. Я не жалел этих самовлюбленных идиотов — долбил по-полной, едва не доводя до увечья и даже смерти.
Делать это мне было не трудно. Мастер, как и обещал, оставил во мне свои знания и умения, и мне осталось только научиться применять их в реале. Я и применял — злопыхатели мне в помощь. Чем больше я с ними бился, тем выше росло мое умение. Еще ни один из них не смог даже просто коснуться мечом или копьем моей дорогой шелковой рубашки, в которой я (ну настоящий же аристократ, мать его!) выходил тренироваться. Я настолько превосходил их по уровню умения, что биться с ними для меня было то же самое, как валять по полу трехлетнего ребенка. Тем более что я теперь умел примерно секунды на три замедлять время вокруг себя.