Денег, да, жалко. Опять же, я сам просил у них скоростной транспорт, способный на перелёт в восемь — десять тысяч километров с дюжиной пассажиров, так что, получи и распишись.
Сделали.
Опробовали.
Летает.
И никого не волнует, что единственный в Империи пилот этого монстра не кто иной, как Киякин.
Не выдержал Сибирский Сокол. На всё наплевал, и сам в небо поднялся. Для всех остальных пилотов гибридная техника пока чересчур сложна и непонятна. В штурманы, а по совместительству, и во вторые пилоты, купец к себе одного из магов со своего торгового дирижабля взял. Остальных членов экипажа тоже без дела не оставил. Именно они сейчас новенькие самолётики BD-5 испытывают.
Говорят, освоились. Лихачат уже. Судя по всему, вовсю отрываются. Если верить столичным газетам недельной давности, то «мёртвую петлю» первым в Новой Истории один из них выполнил. Его фамилия мне ничего не сказала, да и не знал я, как звать по фамилиям экипаж Киякина, но сдаётся мне, что это бывший пилот курьерского дирижабля. Помню, была у него в экипаже парочка отморозков, любителей станцевать джигу на лезвии бритвы. До сих пор удивляюсь, как они тогда летали и не угробились. Проще было на канате под куполом цирка станцевать, чем их самоделку в воздухе при манёврах удерживать.
Не терпится мне на аэродром съездить. Кстати, я его только мельком видел, с воздуха. Алябьев, помнится, рассказывал мне, как он вялотекущую стройку посетил и своим указом велел за неделю строительство аэродрома завершить. Строители только руками замахали, доказывая, что это невозможно. Генерал не стал спорить. Заметил только, что если через неделю аэродром сдан не будет, то он лично следователей пришлёт, чтобы они начали разбираться, что тут происходит и куда всё это время деньги уходили. И чудо случилось! Как по мановению волшебной палочки и полосу достроили в отпущенный срок, и башню диспетчерскую под крышу завели.
Но на осмотр маголёта один не поедешь. Государь не поймёт. Охоч он до новинок, особенно тех, что с небом связаны. Разошлись мы вчера вроде нормально. Император день отдыха взял после дальней дороги. За день мы и наговорились досыта, и в баньку сходить успели, и пиво попили с крабами и гребешками. Так что за парную он вроде не в претензии. От души я его попарил, особенно под конец. Плеснул полковша кваса на раскалённую каменку так, что от неожиданности сам к полу присел. Подождал, пока волна жара пройдёт, и ну государя охаживать, да с приговорками.
— За порты незамерзающие. За железную дорогу. За Харбин. За сухопутную границу с Кореей. За жену пятую, без спроса сосватанную, — шипел я чуть слышно, работая новой, свежезаваренной парой берёзовых веников.