Не боярское дело 4

— Ваше Сиятельство, к вам пытается прорваться казацкий сотник Нечипорюк. Криком кричит, что дело у него к вам чрезвычайной важности и очень срочное, — заглянув к нам в кабинет, доложил дворецкий.

Нет, не подумайте, что я в столице, где у меня есть свой дворецкий, кстати, единственный на все мои княжеские владения.

Это мы с Алябьевым в очередной раз воспользовались гостеприимством Владивостокского губернатора и заняли гостевые покои в его особняке. Готовимся к встрече с командующим Владивостокской эскадрой и его штабом.

Перед высадкой на севере Хонсю нам очень не помешает провести отвлекающий манёвр, например, имитацию высадки десанта в районе небольшого японского городишки Тояма, от которого до Токио уже рукой подать. Меньше трёхсот километров по прямой или километров четыреста по плохим дорогам.

Место для высадки десанта нам подсказали в штабе флота и, судя по обилию деталей, отнюдь не случайно. Похоже, это давние наработки штабных офицеров, оценивших удобство и защищённость огромной бухты, пригодной для размещения любой, даже самой большой флотилии мира.

Про сам город Тояма и его окрестности мы теперь знаем всё, и даже больше, чем требуется. Просёлочные дороги, тропы, телефонные линии, мосты, реки и ручьи, полицейские участки и таможенные посты, а также сотни других мелочей — всё отмечено на картах и сопровождено обильными описаниями.

— Пригласи. Узнаем, что случилось, — кивнул я дворецкому, закидывая назад голову и хрустя шейными позвонками, затекшими от долгого изучения карт.

— Ваше Сиятельство, — гремя подковками сапог, ворвался к нам ражий сотник, выглядевший изрядно помятым и не выспавшимся, — Беда! Мало того, что мы ваше распоряжение не выполнили, так ещё и пограничный конфликт спровоцировали!

— Конфликтом больше, конфликтом меньше. Разберёмся. Ты по делу рассказывай, — указал я ему на стул, жалобно скрипнувший под его весом

— Всё делали, как вы сказали, — плюхнулся на стул сотник, дождавшись сначала подтверждающего кивка Алябьева, — Начальника строительства нашли, через него на хунхуза вышли, ну, на маньчжура этого Чжана. У него под началом свой отряд был. Сабель в сто-сто двадцать, как я думаю. Но в Уссурийск он всегда только десяток с собой брал и пяток штатских, которых наблюдателями оставлял, а потом обратно их забирал, когда они девочек устроят.

— Это как ты так ловко численность отряда вычислил? — вклинился генерал, внимательно выслушивая сотника.

— По верёвочкам с узелками. У маньчжурских десятников она чуть толще и с двумя узелками. А раз с Чжаном по три — четыре десятника разных приезжают, то получается, что семь или восемь десятников должны на той стороне оставаться, чтобы за порядком следить и отряд блюсти, — выложил казак свою нехитрую арифметику, которую ни я, ни генерал, не поняли.