Совет счел нужным предупредить «вредные выступления правительства и протестовать против неорганизованной формы выступлений части рабочих и гарнизона».
Симферопольский совет в заседании 1 мая, ночью и днем 2 мая вынес такое решение: «1. Признать принципиально допустимым при данном соотношении сил и внешней политической конъюнктуре создание коалиционного министерства при участии социалистических групп, входящих в Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов.
2. Признавая принципиально допустимым образование коалиционного министерства при современном соотношении сил, собрание, однако, считает, что пока еще не наступил момент, когда образование такого министерства должно быть немедленным»[34].
Поистине, и «хочется и колется и соглашательская мама не велит». В этом случае меньшевики, заседающие в совете, считали пока несвоевременным создание коалиционного министерства, а спустя пару месяцев советы обнаружили, что они уже запоздали с коалицией, однако не могут допустить никаких других мыслей, как сотрудничество буржуазии с пролетариатом, причем один из деятелей, считая кризис власти явлением, зависящим от международных условий, предлагает отстаивать и защищать власть буржуазную «как располагающую чисто материальной, денежной силой». Все, что против коалиции, то относится другим, не менее видным советчиком в лагерь контрреволюционной анархии. Третий считает, что ни буржуазия, ни социалисты в коалиционном министерстве не откажутся от своих требований, поэтому необходимо уйти от власти.
Как уйти, какие формы должна принять борьба против буржуазии, об этом ни звука. Нет точности и в резолюции, принятой в результате обсуждения вопроса об июльских событиях в Петрограде, в этой резолюции есть сплошное неверие в силы пролетариата, прикрываемой фразой о мобилизации сил и организации их вокруг советов. Зачем? как? для чего? – вопросы, требующие прямого ответа, – встречали глухое ухо. Резолюция признает, что коалиционная власть не является такой, «которая одна могла бы организовать единую власть и выполнить основные задачи революции», однако «эта власть должна быть в настоящий момент признана все же единственной, способной сыграть революционную организаторскую роль». Как может власть, не способная организовать, играть организаторскую роль? Почему власть должна быть в руках такой группы, которая не может решать задач революции? Зачем такая власть? Ответом может служить решение губернского съезда советов, принятое по вопросу о борьбе с контрреволюцией. Решение это представляет значительный интерес. Приведем его полностью: